Обновлено в 22:30

Венесуэла может отдать странам БРИКС права на разработку нефти и газа. Об этом заявил на пресс-конференции венесуэльский лидер Николас Мадуро. «Если все эти люди на севере (имеются в виду США. — BFM) совершат ошибку всей своей жизни, то все разрешения на разработку нефтяных и газовых участков, которые уже были подписаны, перейдут к нашим союзникам по БРИКС», — сказал Мадуро.

В пятницу американские и европейские законодатели выступили с совместным заявлением, в котором пообещали привлечь президента Венесуэлы Николаса Мадуро к ответственности, если он откажется сложить власть. В заявлении утверждается, что результаты президентских выборов в Венесуэле, победителем которых объявлен Мадуро, были сфальсифицированы, а на самом деле победил представитель оппозиции Эдмундо Гонсалес.

Заявление Мадуро о том, что страны БРИКС могут получить право на добычу нефти и газа в Венесуэле, следует рассматривать именно в контексте выборов, говорит ведущий эксперт Финансового университета и Фонда национальной энергобезопасности Игорь Юшков:

Игорь Юшков ведущий эксперт Финансового университета и Фонда национальной энергобезопасности «Это скорее шантаж со стороны Венесуэлы в адрес западных стран, и прежде всего США. Они им дают сигнал, что если те не будут признавать Мадуро президентом, то, со своей стороны, уже Венесуэла запретит западным компаниям работать. То есть основной проблемой для Венесуэлы является то, что США запрещают кому-либо там работать, правда, теперь выдают лицензии, то есть исключение из-под санкций, а теперь Каракас заявляет о том, что мы, со своей стороны, тут перекроем и не пустим даже тех, кто имеет лицензию со стороны Вашингтона, отдадим все конкурентам. Явно намекая даже не на Россию, а на Китай, по всей видимости, потому что США воспринимают Китай как глобального конкурента, и Венесуэла хочет на этом сыграть. России же вряд ли это будет интересно. Во-первых, лишних инвестиций, лишних денег у компаний сейчас нет, во-вторых, мы видим, что компании думают, как бы самим вывезти ту нефть, которую мы у себя в России добываем, а не то что в Венесуэлу вкладываться. Чтобы прийти в Венесуэлу и что-то там добывать, надо приходить с инвестициями, у них очень сильно деградировала нефтяная индустрия, нужен и текущий ремонт, и капитальные вложения в месторождения, даже на тех месторождениях, которые уже разработаны. И действительно, Россия на самом деле и так обладает рядом проектов, только именно в лице государства, по сути. Раньше «Роснефть» была крупнейшим игроком в Венесуэле, у нее был ряд проектов, но потом в ковид они поменялись активами. Они отдали государственному «Роснефтегазу» все свои венесуэльские активы, а взамен получили собственные акции. Поэтому сейчас есть доля венесуэльских активов именно у «Роснефтегаза» — компании, которая не ведет, можно сказать, хозяйственную деятельность. Я очень сомневаюсь, что кто-то из российских компаний — что газовых, что нефтяных — пойдет в Венесуэлу. Во-первых, это риск дальнейших санкций, ужесточение, во-вторых, ты эту нефть оттуда никуда не продашь, вот в чем проблема. То есть окей, ты пришел туда, добыл — и что, как ты заработаешь? Ты же не продашь ее потом, потому что покупатель будет бояться, что эта венесуэльская нефть не из-под лицензии США. То есть это санкционная нефть, ее запрещено покупать, поэтому неясно, кому вы ее собираетесь продать. Ну и плюс к тому нужно приходить с деньгами, а денег и так не хватает».

Венесуэла обладает самыми большими в мире запасами нефти. Согласно разведданным, они составляют около 300 млрд баррелей, или 17% мировых запасов. Однако разработка месторождений там потребует больших инвестиций для новой инфраструктуры.
России намного выгоднее поставлять собственную нефть в Индию, чем начинать добычу в Венесуэле, считает ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета Станислав Митрахович:

Станислав Митрахович ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета «В Венесуэле работало несколько российских компаний, не только «Роснефть». Но есть очевидные сложности с разработками нефти в этой стране. Там довольно дорогая добыча, необходимо строить дополнительную инфраструктуру для эффективной разработки этих нефтяных запасов и тем самым помогать своему откровенному конкуренту. И учитывая, что Россия сама производит нефть, на каком-то этапе, видимо, российские власти, люди, принимающие решения в нефтегазовом комплексе, решили, что все-таки не стоит этого делать. И был такой проект, что нефть, которая добывается в Венесуэле, нужна нам не просто для того, чтобы ее поставлять куда-то в мире, а конкретно поставлять на те перерабатывающие предприятия, которые «Роснефть» купит в Индии. И так оно и произошло. С расчетом на индийский перерабатывающий рынок, который отчасти принадлежит «Роснефти» поставки из Венесуэлы имели бы смысл. Но тем не менее все равно сейчас, например, нам выгоднее поставлять свою собственную нефть в Индию на переработку, что мы и делаем. Поэтому конкретно сейчас я с трудом могу себе представить ситуацию, чтобы российский бизнес пришел и начал активно разрабатывать месторождения в Венесуэле. Нам главное — свою нефть успеть отработать и продать в соответствии с обязательствами по ОПЕК+. Что касается Китая, то теоретически у Китая есть и технологии, и деньги, и желание укреплять свои позиции в разных странах мира. Поэтому гипотетически приход Китая туда возможен. Но опять же, китайцы, я думаю, могли бы это сделать, если бы имели какие-то планы не только по нефти, а имели бы какие-то планы стратегического присутствия в Венесуэле, может быть, носящего какой-то военный характер и так далее. Без этого так просто китайцы туда не придут, потому что при текущей цене на нефть, при текущей конъюнктуре рынка проще покупать российскую нефть со скидкой. Венесуэльский проект нужен будет Китаю, если отношения пекина и Вашингтона дальше будут деградировать, будут скатываться к подобию холодной войны, и в качестве большой базы, где будут базироваться авианосцы, Пекин может туда прийти. То есть если ситуация в XXI веке будет напоминать то, что было в XX веке, во времена Карибского кризиса, тогда да, а до этого момента я не думаю, что Китай придет и начнет в Венесуэлу инвестировать какие-то дикие миллиарды».

У России действительно возникает довольно много стратегических вопросов, которые требуют дополнительных вложений. Кроме того, санкции заставляют российские нефтяные компании тратить больше денег на их рыночное и технологическое преодоление.

Наконец, сделка ОПЕК+ по ограничению добычи тоже влияет на разведку новых месторождений, продолжает генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности, профессор Финансового университета Константин Симонов:

Константин Симонов генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности, профессор Финансового университета «Было бы странно, если бы Россия начала какие-то серьезные инвестиции за пределами страны, с учетом того, что мы свою добычу, в том числе из-за сделки ОПЕК+, сегодня ограничиваем. Получается, что мы, являясь частью сделки ОПЕК+, свою добычу сокращаем, а за пределами страны начинаем какие-то инвестиционные проекты, потому что любая нефть, добытая за пределами государства, является потенциальным конкурентом нашей собственной нефти. Но мы же понимаем, что налоги за добычу этой нефти платятся в других странах. Поэтому я всегда очень аккуратно оценивал эти крупные проекты, которые наши компании пытались за пределами нашей страны реализовать и гордились этим. Ну и наконец, есть и венесуэльский кейс. «Роснефть» на эти грабли наступала. Действительно, были очень амбициозные планы, там создавались апстрим-проекты. Я напомню, что под венесуэльскую нефть был даже куплен крупный завод в Индии, он, кстати, сейчас сильно пригодился, но никто же не знал, что мы захватим рынок Индии буквально за два года, но расчет-то был как раз на венесуэльскую нефть, и этот расчет не сильно сработал».

Глава Госдепа Энтони Блинкен созвонился с лидерами оппозиции Венесуэлы и поздравил одного из них, Эдмундо Гонсалеса, которого в США считают победившим на президентских выборах. Госсекретарь США также заявил, что обеспокоен безопасностью лидеров венесуэльской оппозиции.

В Венесуэле 28 июля прошли выборы главы государства. Как объявил Национальный избирательный совет страны, за действующего президента Николаса Мадуро проголосовали почти 52% избирателей, за Гонсалеса — чуть больше 43%.