Евросоюз вводит юридический механизм по изъятию активов российских компаний. Он создается в рамках 14-го пакета санкций и позволит европейским компаниям требовать в своих судах компенсацию за причиненный им в России ущерб, пишет РБК со ссылкой на экспертов.

Отмечается, что эта мера станет ответом на российские контрсанкции, такие как временное управление для «дочек» европейских компаний, в частности Fortum и Carlsberg, а также на аресты в России активов европейских компаний в связи с неисполнением ими своих обязательств из-за санкций.

Положения нового санкционного пакета позволяют гражданам и компаниям стран ЕС потенциально обращать взыскание на активы российских компаний в Евросоюзе. ЕС также запретил ведение деловых отношений с российскими компаниями, которые подали иск в соответствии со статьей 248 Арбитражного процессуального кодекса России. Она вводит запрет инициировать и продолжать судебные разбирательства за пределами России.

О последствиях введения такого механизма для российских компаний Business FM поговорила со старшим юристом МЭФ Legal Марком Васьковским:

— В первую очередь это касается компаний, в отношении которых было введено временное управление президентом. То есть сейчас это порядка 19 компаний. Также это коснется иностранных компаний, спор с которыми был перенесен из иностранного суда или международного коммерческого арбитража в российский суд. У нас специальные статьи — 248.1, 248.2.

— Воспользуются ли европейские компании этой возможностью? Какие могут быть последствия, может ли быть наплыв таких исков?

— Я пока что не вижу каких-либо причин для них не пользоваться этим механизмом, поскольку он их защищает даже с формальной точки зрения. То есть если в России с них что-то взыскали, причинили какой-то убыток, то в ЕС предусмотрен некий такой механизм чуть ли не автоматической компенсации. Поэтому я считаю, что, в принципе, можно ожидать наплыва компаний, в отношении которых в России были соответствующие меры приняты.

— Какова вероятность, что это решение может быть превентивным, чтобы российские компании задумались, что могут потерять свои активы в ЕС?

— Я считаю, что это, в принципе, одна из главных причин принятия этих изменений, поскольку сейчас все российские компании должны для себя сделать выбор, готовы ли они взыскивать российские активы иностранных контрагентов взамен на свои активы за рубежом? Мне кажется, что для многих компаний ответ неочевиден.

— А зачем нужен запрет на сделки с компаниями по статье 248?

— Я считаю, что здесь могут быть две причины. Первая причина — это, возможно, Европейский суд говорит своим компаниям, что в России споры переносят, а вы здесь с ними сделки заключаете, зачем вы это делаете, если не можете свои права защитить. А второе — это, опять же, превентивная мера для российских компаний, которым говорят следующее: не используйте вот этот механизм антиискового запрета, иначе за рубежом с вами никто сделки заключать не будет.

— А что, если у российской компании нет имущества в других странах?

— Если нет, то это будет некая гарантия безопасности для иностранных компаний: если к ним придут за взысканием в иностранную юрисдикцию, то они смогут противопоставить это решение. Плюс это превентивная мера: в иностранной юрисдикции мы с вас взыщем, поскольку вы воспользовались этим механизмом и не сможете вести бизнес, поскольку в отношении вас будет висеть неисполненное решение о взыскании.

— Это может коснуться и тех российских компаний, у которых есть имущество в дружественных странах?

— Знаете, тут уже возможность исполнения сомнительна, но, опять же, это зависит от международных договоров. У большинства стран существуют международные двусторонние договоры, которые могут подразумевать возможность исполнения даже в дружественной юрисдикции. Будет ли на практике это реализовано, у меня есть сомнения определенные.

В мае этого года Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области арестовал активы итальянского UniCredit bank, а также немецких Deutsche Bank и Commerzbank по искам «Русхимальянса» — одного из операторов строительства комплекса по переработке этансодержащего газа в Усть-Луге.

Обеспечительные меры были приняты к банкам-гарантам из-за того, что инжиниринговый подрядчик Linde не выполнил свои обязательства в рамках заключенного контракта и свернул работы в России из-за санкций.