В Германии выросла привлекательность работы в оборонной промышленности на фоне увеличения объемов заказов и кризиса в автомобильном секторе в связи с конкуренцией со стороны Китая. Об этом сообщает Bloomberg.

Ранее к выпускающим вооружение компаниям, как пишет агентство, было довольно скептическое отношение. Они стояли в одной линии с «отраслями греха» — казино и табачными компаниями. Однако сейчас ситуация кардинально изменилась. И в ОПК наблюдается приток работников.

Так, компания Hensoldt, выпускающая датчики для украинских систем ПВО, до конца этого года намерена нанять еще 700 новых сотрудников. А крупнейший немецкий оборонный концерн Rheinmetall прогнозирует увеличение производства боеприпасов в десять раз к 2025 году по сравнению объемами до 24 февраля 2022 года. И с начала 2022 года компания наняла около четырех тысяч человек по всему миру. А количество заявок на работу только продолжает расти. За прошлый год компания получила более 100 тысяч заявок, а в этом году уже около 40 тысяч. Комментирует руководитель IT-школы в Берлине Сергей Лукичев:

— Имидж немецкого автопрома проседает просто на фоне китайских успехов, но не потому, что они перестают выпускать хорошие машины или как-то перестают стараться захватывать новые рынки, а просто потому, что им не нужно столько персонала, поэтому этот персонал увольняют и они где-то там растворяются в других областях. То есть это не тотальные сокращения, 30-40%, а это естественные корректировки, которые соответствуют экономическому циклу, там до 10% персонала могут сократить. Я в медиа здесь не слышу никакой корреляции с оборонкой.

— Вот агентство Bloomberg утверждает, что оборонная промышленность Германии стала привлекательным местом работы на фоне увеличения объемов заказов и кризиса в автомобильном секторе.

— По, скажем так, долгу работы мониторю, кто там нанимает, и там приходят несколько раз в неделю рассылки, какие инженеры, какие компании. Я пока что не заметил какого-то всплеска оборонных компаний или аффилированных с ними инженерных. То есть у нас все как нанимали, все эти «единороги» стандартные от автопрома, так и нанимают. Есть тут такой местный анекдот актуальный в последние несколько месяцев, что, с одной стороны, все компании сохраняют, с другой стороны, с кем ни поговоришь, все не могут доукомплектовать свои инженерные команды качественными, квалифицированными сотрудниками. Может, Bloomberg виднее, потому что, может быть, это какой-то узкий сектор, где военные компании ищут сотрудников, может, они не светятся нам на LinkedIn, на Monster, на онлайн-сервисах, где обычно среднеквалифицированные специалисты ищут себе работу. Но, если условно, я через одно рукопожатие знаю, наверное, всех берлинских айтишников, грубо говоря, речь идет о десятках тысячах, то я пока не знаю, чтобы кто-то из них устроился в оборонную компанию. Но вообще, нужно понимать, что есть просто прослойка рабочего класса, который идет туда, где платят. И если сегодня вот этих 300 человек на Tesla сократили, а завтра предложат поработать на оборонном заводе, они глазом не моргнут, и вся вот эта вот философия Bloomberg о том, что как же люди относятся, да никак не относятся, им просто нужно приносить домой несколько тысяч евро, чтобы кормить семью, и они пойдут работать туда, куда их позовут. А вот те, кто может выбирать, скорее всего, не пойдут работать на оборонку. Вообще, у меня ощущение, что престижность работы на некое предприятие немножко не коррелирует, по крайней мере, с берлинской ментальностью, здесь престижно быть хорошо устроенным, безопасно, то есть понятие job security у немцев очень важное. Если это дает оборонный завод — отлично, если это дает Volkswagen — еще лучше. То есть это престиж не с точки зрения некоего имиджа и самолюбования, это больше престиж с точки зрения job security. Наверное, если такие позиции есть, то люди с большим интересом будут там работать, потому что можно работать до пенсии и тебе ничего не грозит в плане потери стабильного дохода.

Эксперты и наблюдатели в Евросоюзе считают, что, действительно, ЕС сейчас принимает решение и будет выстраивать свой собственный военно-промышленный комплекс. Германия здесь не исключение, хотя после Второй мировой войны и даже во время холодной войны страна стояла на пацифистских позициях, говорит немецкий журналист, политолог Александр Рар:

— Я думаю, что, действительно, Европа сейчас пойдет по этому пути, правда, не так быстро, как многим бы хотелось. Я думаю, что 2027 год, когда этот супер-ВПК должен заработать реальный, до этого никакого мощного ВПК в Европе не будет.

— Правда ли, что к оборонке в Германии раньше относились как к отрасли греха наряду с табачниками, казино?

— Германия твердила громко и во всеуслышание, что она против любых войн, ни в каких войнах участвовать не будет, что она пацифистская страна, что она вынесла не только уроки, но и помнит об этих ужасах Второй мировой войны, разрушения в Европе. Но сейчас нынешние элиты, которые выросли даже уже не в холодной войне, а где-то после нее, рассматривают мировую политику совсем по-другому. Сегодня Запад стоит на позиции, что не может допустить развала прозападной либеральной модели и экономики, и мировой системы, и будет бороться за нее не только идеологическими методами, а военными. Сейчас будут, конечно, в оборонке созданы самые благоприятные условия, туда будут уходить специалисты. Если там долгосрочные проекты, программы при государственной поддержке будут развиваться, то это будет очень для многих рабочих сил привлекательно. Но тогда нужно исходить из того, что да, мы будем жить в такое время, где опять производство и продажа оружия, создание новой технологии не в гражданке, а именно военной сфере будут лидирующими, будут играть главную роль в политике, в экономике и в вопросе зарабатывания денег.

Один из бывших сотрудников Volkswagen сказал Business FM, что работа в оборонной промышленности такая же работа, как и любая другая. И в статье Bloomberg скорее «речь идет о заголовках, чем об информации».