Приставы арестовали активы по делу «Макфы» на 100 трлн рублей. Это не опечатка. Как сообщают СМИ, сумма обеспечительных мер в несколько раз превышает объем бюджета Российской Федерации.

Гигантскую, баснословную и, может быть, даже гротескную сумму обеспечительных мер по иску Генпрокуратуры к бенефициарам «Макфы» называет ТАСС. По данным агентства, арест наложен на имущество стоимостью 100 трлн рублей. Для иллюстрации масштаба — это примерно 1 трлн долларов, то есть капитализация Tesla, совокупное состояние шестерых богатейших людей планеты по данным Bloomberg или три-четыре расходных части бюджета России. На озвученную сумму можно купить около двух трлн пачек макарон-спиралек той самой «Макфы», которые в сухом виде будут сопоставимы по массе с совокупным весом всех людей на Земле, а в вареном могут решить проблему глобального голода на десятилетия вперед — и еще на добавку останется. Что можно сказать о такой цифре? Комментирует адвокат Андрей Гольцблат:

Андрей Гольцблат адвокат «Мы не знаем, как они считали, поэтому очень сложно сказать, откуда вообще появилась эта цифра — 100 трлн рублей. Говорить о том, что этот иск имеет под собой реальное экономическое обоснование, сложно. Приставы арестовали то, что им сказали арестовать, а поскольку речь идет об активах, а не о наличных деньгах на счетах в банках, то как оценивали? Какая оценка этих активов? Макаронный завод сколько может стоить у нас? Ну, 200 трлн, правильно? Ну и все. С другой стороны, ведь по процессуальному законодательству заявить можно любое требование и любую сумму. Другое дело, примет ли суд к рассмотрению этот иск, и удовлетворится ли суд теми расчетами, которые будут предоставлены в обоснование стоимости активов и, соответственно, искового заявления на 100 трлн рублей? Подать-то можно и заявить и 200 трлн, но это фантастика, конечно. Всех с 1 апреля, сегодня великолепная погода. Едем дальше».

Обеспечительные меры наложены в рамках иска о передаче «Макфы» и ряда других активов в собственность государства. Как писало РБК, ответчиками числятся 34 российских и иностранных компании и 12 физлиц, в том числе конечные бенефициары «Макфы» экс-губернатор Челябинской области Михаил Юревич, экс-депутат Госдумы Вадим Белоусов, а также их родственники и деловые партнеры. По версии обвинения, предприятия имеют коррупционное происхождение, поскольку Юревич и Белоусов занимались бизнесом, работая в органах госвласти, указывает РБК. Оба давно объявлены в розыск в России и проживают за границей.

Оправдана ли цифра в постановлении, озвученная ТАСС, если совокупная стоимость имущества ответчиков едва ли дотянет даже до 1% суммы? Впечатлен партнер коллегии адвокатов А2 Михаил Александров:

Михаил Александров партнер коллегии адвокатов А2 «100 триллионов! Не знаю, можно ли заработать столько на производстве макарон. Может быть, они решили с запасом на всякий случай арестовать сразу три бюджета РФ. Может быть, пристав опечатался. Наверное, такими цифрами там не слишком часто оперируют. Конечно, когда мы берем под одну гребенку, а давайте у всех арестуем, может быть, случайных бизнес-партнеров, у родственников и прочее, понятно, что ощущение справедливости может быть нарушено. С другой стороны, в чем тут новость, если брать практику, были сенаторы Арашуковы. Их обвинили в воровстве газа у «Газпрома», что-то такое, для меня там примечательно с точки зрения всех активов был факт, что недвижимость, которую им приписали, была оформлена на человека, который юридически отношения к ним не имел, и прокуратура все арестовала. Сказать, что это переворот в практике, — нет, там же есть в статье, что он с 2016 года не живет в РФ. Не живешь в России — зачем тебе в России активы на фоне постоянных заявлений о том, что глубоко вообще нужно уважать право собственности, это незыблемая скрепа».

Business FM направила запросы в Генпрокуратуру и Федеральную службу судебных приставов с просьбой подтвердить или опровергнуть сообщения о 100-триллионных обеспечительных мерах и разъяснить подход обвинения. На момент записи материала оперативный ответ получить не удалось. В пресс-службе «Макфы» на выходных отказались комментировать публикации об иске, сославшись на «режим информационной тишины».