Вечером во вторник, 27 декабря, был опубликован указ президента Владимира Путина об ответных мерах на введенный западными странами механизм потолка цен на российскую нефть. Документ, как обычно, носит рамочный характер. Минэнерго и Минфин еще дадут разъяснения. Пока же ясно, что российским компаниям будет запрещено продавать нефть и нефтепродукты в том случае, если в договоре указано, что покупатель соблюдает потолок нефтяных цен.

Документ вступает в силу с 1 февраля и будет действовать до 1 июля. Правда, конкретная дата, когда именно будет запрещено продавать нефть тем, кто упомянет о лимите, еще не определена. Это позже сделает правительство. Из более или менее конкретных деталей: запрет будет применяться на всех этапах поставок, вплоть до конечного потребителя. Но тут сразу же возникают вопросы.

К примеру, покупатель не станет писать в договоре, что он придерживается санкций. По большому счету они ведь и сами по себе не запрещают покупку нефти дороже 60 долларов. Но запрет касается перевозки и страхования. А что делать, если потребитель согласится заплатить больше, но против выступит перевозчик или страховщик? Если, конечно, он это сделает. По данным СМИ, Россия в последнее время активно увеличивала собственный танкерный флот, а некоторые нынешние покупатели согласились принимать российские сертификаты страховых компаний РФ. Мнение ведущего эксперта Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета Станислава Митраховича:

Станислав Митрахович ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета «Формулировку мы уже понимаем, но как она будет интерпретироваться российскими властями, пока не совсем понятно. Запрещаются поставки российской нефти и нефтепродуктов по контрактам, в которых прописано, что покупатель соблюдает механизм предельных цен. А что делать, если покупатель, например какой-нибудь индийский нефтеперерабатывающий завод, не напишет, что он соблюдает price cap? Зато price cap соблюдает какой-нибудь перевозчик, допустим греческий. Вот что тогда? Что будет, если, например, в контракте напрямую не написано, что некая греческая судоходная компания соблюдает price cap, а будет просто написано, что она соблюдает всю совокупность норм права Европейского союза? Вот что в таком случае будет происходить? Честно говоря, для меня это по-прежнему вопросы».

В законе есть важное исключение. Президент отдельным пунктом оставил за собой право давать специальное разрешение, по которому можно будет продавать ресурсы тем, кто все-таки укажет в контракте о соблюдении потолка цен. Или, как сказано в указе, на основании спецразрешения могут осуществляться поставки, осуществление которых запрещено. То есть власти оставляют возможность для того, чтобы продавать топливо тем покупателям, которые, вероятно, принципиально важны для российских нефтяных компаний.

О том, как, возможно, будет идти процесс, рассуждает замдиректора Института энергетики и финансов Алексей Белогорьев:

Алексей Белогорьев заместитель директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов «Видимо, нефтяные компании должны обратиться с таким предложением, в случае если есть высокая заинтересованность в поставках нефти именно этому покупателю или в поставках с использованием данной страховой компании, исходя из, видимо, их незаменимости. Я не думаю, что кто-то на практике в ближайшее время будет использовать эти механизмы. Они выглядят скорее символическими, чем теми, которые можно реально использовать».

Российские власти не давали ответ на потолок цен больше трех недель, объясняя, что сначала нужно все подробно проанализировать. Хотя утечки о том, каким может быть ответ, появились в «Ведомостях» еще 13 декабря. И, судя по тексту указа, ничего принципиально не изменилось. А чуть раньше Bloomberg писало, что российская нефть марки Urals и так уже продается дешевле 44 долларов за баррель. Да и президент говорил, что Россия ничего не теряет от этих санкций, потому что продает нефть примерно по тем ценам, что выставлены в потолке, и те же 43-44 доллара за баррель выше себестоимости российской нефти.

Хотя тут тоже есть нюансы: многое зависит от конкретного месторождения. Год назад в Минэнерго оценивали себестоимость добычи от 15 до 45 долларов за баррель с учетом полного цикла затрат. А в 2020 году, когда в какой-то момент мировые цены на нефть были отрицательными, в правительстве говорили о трех-семи долларах.

Наконец, подробности контрактов — это всегда коммерческая тайна. Кто и как будет все это отслеживать — что с нашей стороны, что с западной, — тоже не очень понятно. Если вообще кто-то будет дотошно следить за соблюдением потолка.