Один из провластных российских политологов назвал назначение Аскара Умарова министром информации Казахстана «открытой пощечиной России и лично Владимиру Путину». Приводимые этим комментатором в качестве примера русофобии нового министра цитаты про «немытую Россию», пьющую водку в день «непонятной Победы», вряд ли стоит цитировать дословно, чтобы не раздражать Роскомнадзор. Считается, что именно Умаров, фигурирующий в социальных сетях не только под своим именем, но и под ником TurkMedia, выступает против использования русского языка в Казахстане. Его также считают причастным к организации так называемых языковых патрулей, которые ходили по общественным местам и унижали и оскорбляли тех, кто говорил на русском языке.

То, что целый ряд видных российских лоялистов открыто возмутились назначением Умарова, косвенно может свидетельствовать о том, что аналогичное недовольство имеется и в руководстве нашей страны. Вопрос в том, будет ли это недовольство доведено в какой-то форме до президента Токаева. С другой стороны, восхождение Умарова вверх по карьерной лестнице именно в области информации и пропаганды началось не сейчас. Еще в 2014 году, когда Нурсултан Назарбаев даже еще и не начинал свой так странно закончившийся «политический транзит», он стал президентом общественного фонда «КазБизнесМедиа», с 2017-го по 2020 год работал уже гендиректором, а затем председателем правления «Казинформа», главного государственного казахстанского информагентства. И еще в августе 2021 года Умаров был назначен вице-министром информации и общественного развития Казахстана. Так что нынешнее возмущение российских лоялистов не только выглядит запоздалым, но и косвенно свидетельствует о том, что уровень экспертизы того, что происходит в соседних с нами странах, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Не будем гадать относительно того, каков уровень осведомленности тех, кто работает в более компетентных специальных органах. И были ли события в Казахстане для них такой же неожиданностью, как и для простых обывателей.

Разумеется, подобное назначение можно считать тонкой восточной политической хитростью, а именно уступкой Токаева тем националистическим деятелям и активистам, которые были не только среди участников недавних беспорядков, но, возможно, и среди тех, кто эти беспорядки инспирировал. Другую такую уступку можно усмотреть и в той поспешности, с которой миротворческие силы ОДКБ попросили удалиться из Казахстана, хотя они даже не успели толком там разместиться.

Однако все это как минимум означает, что таковые националистические круги в Казахстане пользуются большим влиянием. И расти это влияние начало не вчера, а в течение всех последних десятилетий. Однако наши отношения с постсоветскими странами традиционно фокусируются лишь на первых лицах. И фигура Назарбаева в этом плане вызывала полное спокойствие, если не называть это благодушием. В том числе и по этой причине российская официальная пропаганда, в частности и ныне возмущающиеся провластные комментаторы, предпочитали не замечать, в отличие от, скажем, стран Балтии, как в Казахстане в течение всех последних десятилетий русских мягко, но последовательно выдавливали со всех руководящих постов. Тот же президент Токаев еще года два назад начал высказываться в пользу постепенной ассимиляции нацменьшинств, включая русских, за то, чтобы перекрестить казахстанцев всех национальностей в казахов. «За рубежом нас знают как казахов, поскольку в названии нашего государства звучит именно это слово», — в частности, заявлял он.

Возможно, пока рано делать выводы о том, что одно хотя и символическое министерское назначение выльется в усиление националистических тенденций на уровне государственного курса. Хотя это было бы по-своему логично, поскольку Казахстан не первое и не последнее государство на постсоветском пространстве, которое выстраивает свою государственную идентичность именно на националистической основе. Отчасти утешением может служить то, что в составе нового правительства впервые после длительного перерыва появился на довольно высоком посту представитель русскоязычных граждан Скляр Роман Васильевич в должности первого заместителя премьер-министра. Хотя он там такой один из 20 министров-казахов. Ну и наконец, нельзя исключать и то, что, попав на министерский пост, Аскар Умаров проделает тот же трюк, который не раз проделывали и многие российские знатные комментаторы и политики. А именно — «переоденется в воздухе».