Верховный суд России ликвидировал международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал» (ранее оно было признано в России НКО-иноагентом), удовлетворив иск Генпрокуратуры. Организация с 1987 года занималась исследованиями репрессий в СССР и восстановлением памяти об их жертвах. В ходе судебного заседания представитель Генпрокуратуры Алексей Жафяров утверждал, что организация несет общественную угрозу, «спекулирует на теме политических репрессий, искажает историческую память, в том числе о Великой Отечественной войне, и создает лживый образ СССР как террористического государства», а также под видом восстановления исторической памяти пытается «реабилитировать нацистских преступников и изменников родины».

Формальным основанием для иска Генпрокуратуры стали неоднократные нарушения закона об иностранных агентах в части ненанесения и/или нанесения ненадлежащим образом соответствующей маркировки на материалы, документы, публикации, а также обращения общества в государственные структуры. Адвокаты «Мемориала» будут подавать апелляцию. Можно ли ставить точку в этой истории?

Дело «Международного Мемориала» (признанного иноагентом пять лет назад) Верховный суд в первый раз рассмотрел еще в конце ноября. Тогда же и Мосгорсуд начал рассматривать дело о ликвидации правозащитного центра «Мемориал», ранее также признанного иноагентом. И вряд ли теперь Мосгорсуд пойдет против Верховного.

Оба заседания были отложены на время после встречи президента с Советом по правам человека, которое состоялось 9 декабря. Вопрос о «Мемориале» там поднимался. Факт синхронного переноса судебных решений породил у некоторых надежду, что президент проявит снисходительность и как-то так прокомментирует обстоятельства дела, что судьи потом прочтут это как сигнал на поблажку. Эти надежды оказались иллюзиями.

Владимир Путин, комментируя деятельность «Мемориала», с одной стороны, выразил надежду на объективность судебного процесса. С другой — процитировал подготовленную для него справку, из которой следовало, что «Мемориал» защищал организации, включенные в террористический и экстремистский список. Также он сообщил, что Израиль нашел в списке жертв политических репрессий «Мемориала» лиц, расстреливавших евреев, добавив, что правозащитная организация не должна допускать таких ошибок. Он назвал три фамилии людей, которые действительно непосредственно участвовали в убийствах тысяч евреев. Как выяснилось чуть позже, ошибку в списках жертв политических репрессий, которые насчитывают более 3 млн фамилий, нашел израильский историк Арон Шнеер, который утверждал, что все данные об упомянутых Путиным трех коллаборационистах взяты им из находящихся в свободном доступе материалов, они действительно были причастны к действиям нацистов. По данным самого «Мемориала», все три фамилии были заблокированы в базе еще три месяца назад, сразу после получения информации об их несоответствии критериям.

Однако все слова с нужной интонацией и нюансировкой уже прозвучали, и в том числе судьи их уловили. Да и, по правде говоря, вряд ли эти три фамилии определили судьбу «Мемориала». Она была предопределена куда раньше. И вряд ли Генпрокуратура действовала на свой страх и риск, предъявляя обвинения, не «провентилировав» предварительно ситуацию в кругах, близких к кураторам внутренней политики.

И тут стоит посмотреть на ситуацию не со стороны правозащитников и тех общественных деятелей, кто выступил в защиту «Мемориала», а со стороны представителей власти и вообще охранителей. И задать очень простые вопросы: а какие такие были у президента мотивы и аргументы пойти формально против Генпрокуратуры, которая выставила иск, и защищать «иноагента»? Разве за теми, кто выступил в защиту «Мемориала», стоят миллионы? Разве его ликвидация всколыхнула «глубинный народ» хотя бы в десятой доле так же, как всколыхнули его перспективы введения QR-кодов? И в случае с QR-кодами эти подспудные колыхания, хотя на улицу тоже никто не вышел, были тут же уловлены «эхолотами» тонкой настройки, которыми пользуются власти в подобных случаях. И непопулярные законопроекты тут же притормозили.

А тут ведь полная тишина, если говорить об обществе в целом. И безразличие. Широкие обывательские массы уже давно не волнуют ни разоблачения сталинских репрессий, ни составление списков тех, кого правозащитники считают нынешними политзаключенными. На уровне массового обывательского сознания Сталин — победитель в войне уже давно затмил Сталина — устроителя ГУЛАГа. Президент у нас, конечно, еще согласно имперской традиции самый главный европеец на Руси. Но не до такой же степени, чтобы идти на поводу у правозащитников, каковой сам термин в народе воспринимается с долей скепсиса. Примерно как диссиденты в СССР.

Ну и, наконец, как мог выжить «Мемориал», организация по всем меркам «прозападническая», наследница perestroyka and glasnost, в условиях, когда в информационном пространстве уже вовсю звучат трубы и бьют барабаны войны с этим самым треклятым Западом? В такой ситуации «иноагент» — это заведомо «враг народа». Если кто-то из представителей молодых поколений вообще теперь точно знает, что именно означал в свое время этот термин.