В Госдуме допустили расширение геномной экспертизы на всех россиян. Об этом заявил зампред комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Анатолий Выборный. Он считает, что это позволит максимально оперативно устанавливать причастных к преступлениям и привлекать их к ответственности.

Правда, несколько часов спустя глава комитета Василий Пискарев в интервью ТАСС заявил, что таких предложений в Думу не поступало. И что там на рассмотрении находится только принятый в первом чтении в декабре прошлого года законопроект об обязательной регистрации ДНК преступников и подозреваемых.

Business FM удалось связаться с Анатолием Выборным. Он уточнил, что речь шла лишь о далекой перспективе:

Анатолий Выборный зампред комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции «У многих криминалистов мира есть мечта: создать всеобщую единую базу ДНК населения Земли. Это позволит обеспечить высокую раскрываемость правонарушений, создать мощную превенцию новым угрозам. Например, в Великобритании благодаря базе ДНК этот показатель достиг 70% от всех зарегистрированных преступлений, из них 90% — это кражи. На первом этапе необходимо, на мой взгляд, ограничиться мигрантами. Затем банк данных может увеличиться за счет наших граждан, которые ранее совершили преступление или которые привлекаются к уголовной ответственности, и так далее».

Геномная регистрация — это взятие образца ДНК у человека. Сейчас по закону ее обязаны проходить определенные категории осужденных, в том числе за изнасилование.

Ранее глава СК Александр Бастрыкин предложил кодифицировать миграционное законодательство и ввести обязательную геномную регистрацию для трудовых мигрантов из стран бывшего СССР.

По словам Бастрыкина, инициатива связана с увеличением преступлений, совершенных мигрантами: за шесть месяцев прошлого года — более 17 тысяч, а за первое полугодие этого — почти 19 тысяч. При этом число экстремистских преступлений увеличилось на 33%, терроризма — на 26%, убийств — на 8%, изнасилований — на 5%. По словам главы СК, внедрение геномной регистрации позволило бы улучшить криминогенную ситуацию в стране.

Как подсчитал «Коммерсантъ», поголовное ДНК-тестирование трудовых мигрантов из ближнего зарубежья потребует ежегодно почти 5 млрд рублей. А если их число вернется к «доковидному» уровню — все 14 млрд рублей.

Это безумно дорогая и абсолютно избыточная мера, считает руководитель Центра аналитических и практических исследований миграционных процессов Вячеслав Поставнин:

Вячеслав Поставнин руководитель Центра аналитических и практических исследований миграционных процессов «Я понимаю, когда нужна геномная регистрация особо опасных преступников. Но что, мы всех мигрантов считаем потенциальными сексуальными преступниками? Это же ерунда вообще. Мы их сами, собственно, приглашаем. Они трудятся. Это один аспект. Второй — мы не доделали ни первую центральную базу по учету иностранных граждан и прекратили с ней работать, ни новую не создали. И теперь — мы сейчас опять все будем. То есть все эти потраченные деньги просто, оказывается, были впустую потрачены. Давайте мы что-нибудь до конца доведем! 14 млрд в год! Слушайте, я не понимаю. Какой смысл? Дактилоскопия, радужка на въезде — этого достаточно вполне. 100-процентная идентификация».

В марте министр внутренних дел Владимир Колокольцев говорил, что объем образцов геномов в федеральной базе МВД превысил 1 млн экземпляров и что они помогли раскрыть почти шесть тысяч преступлений.

Теоретически, если бы все россияне сдали ДНК, стало бы преступлений меньше? Говорит партнер адвокатского бюро «Коблев и партнеры» Тимур Хутов:

Тимур Хутов партнер адвокатского бюро «Коблев и партнеры» «Здесь может открыться просто большой простор для злоупотреблений. Завтра у тебя пропадет футболка или клок волос. А послезавтра этот клок волос будет найден на месте массового убийства. Естественно, никто не будет думать о том, что кто-то его туда умышленно перенес. Эта мера может быть чревата впоследствии».

Впрочем, предложение Бастрыкина и инициативы депутатов Госдумы широкого резонанса не вызвали. Они звучат уже не первый год, но дальше слов дело не заходит.