Две самые футуристические темы мировой экономики — цифровая революция и углеводородный переход — кажется, начинают «убивать» друг друга. Мы можем не дожить до этого самого углеводородного перехода — отказа от экологически грязных видов топлива — именно из-за последствий цифровой революции.

Невиданное количество гаджетов, массовый майнинг криптовалют, офисы и небоскребы так увеличили потребление энергии, что выражение «темные времена» обретает зловеще буквальный смысл. Признаки глобального энергетического кризиса проявляются все отчетливее.

Цены на газ на фьючерсном рынке Европы на открытии торгов 28 сентября впервые в истории превысили тысячу долларов за тысячу кубометров. Стоимость фьючерсов на природный газ в США подскочила до 6,3 доллара за миллион британских тепловых единиц (в Штатах другие единицы измерения объемов газа, чем в России). Это максимум за 7,5 года, с февраля 2014 года. Цены на газ стремительно растут во всем мире, запасов газа в Европе и Азии накануне зимы не хватает.

Полноценный энергетический кризис разразился в Китае, самой динамично развивающейся мировой экономике. Причина — резкий рост цен на уголь и повышение нагрузок на энергосистему.

В 20 китайских провинциях введены ограничения на потребление электроэнергии и для промышленных предприятий, жилых домов.

В провинции Цзянсу более чем тысяче фабрик и заводов власти предписали работать по схеме «два через два»: то есть они два дня работают и два простаивают. 143 предприятия остановлены полностью.

В провинции Гуандун, ВВП которой превышает всю экономику России и дает почти 10% всей продукции, выпускаемой в Китае, для отдельных предприятий ввели еще более жесткую схему работы — «два через пять»: то есть они два дня работают и пять простаивают. При этом предприятиям даже во время работы предписано удерживать энергопотребление на уровне на 15% ниже полной нагрузки в пиковый период.

В офисных зданиях приказано отключить свет на втором и третьем этажах, некоторые производства переведены на ночной режим работы, в это время меньше энергии потребляют домохозяйства.

Из-за веерных отключений и блэкаутов в выходные на улицах северных китайских провинций отключались светофоры. Это приводило к многокилометровым пробкам. Не работали лифты в высотных домах, и жителям небоскребов приходилось пешком спускаться вниз.

В северо-восточных провинциях Хэйлунцзян, Цзилинь и Ляонин проблемы с энергоснабжением вынудили ограничить подачу электричества, в том числе и в жилые дома, несмотря на сезонное похолодание.

Китайская энергетика критически зависима от цены угля. Внутри страны все цены регулируются государством, а на мировом рынке уголь резко дорожает. На угольные электростанции за январь-август 2021 года приходилось около 56% из 2,28 млрд киловатт-часов выработанной в Китае электроэнергии.

Понятно, что страны, имеющие наибольшие запасы нефти и газа, хотели бы максимально отсрочить углеводородный переход. Страны, в которых нефти и газа мало или нет вовсе, а потребление топлива велико, напротив, хотели бы его ускорить. Но вся человеческая цивилизация (вплоть до откровенных дикарей с точки зрения уровня жизни и экономического развития) в последние два десятилетия обзавелась невиданным количеством крайне энергоемких гаджетов. Цифровые технологии, жилищное строительство, гигантский рост перевозок грузов и людей всеми видами транспорта оказались настолько энергозатратными, что производство энергии не поспевает за нашими бытовыми и технологическими потребностями.

Так что если человечество в ближайшие годы не придумает новых глобальных энергетических решений (таким решением полвека назад казался термоядерный синтез, но создать промышленный термоядерный реактор не удалось до сих пор), то вместо майнинга криптовалюты на ультрасовременном ноутбуке в собственном умном доме, напичканном электроникой, мы будем разогревать ужин на открытом огне и писать от руки при лучине.