Решение правительства Германии, принятое Ангелой Меркель по итогам видеосовещания с премьер-министрами всех федеральных земель в понедельник, 22 марта, не продержалось и двух дней. Недолговечный план Берлина на католические пасхальные праздники, которые в этом году приходятся на первые числа апреля, звучал следующим образом: на фоне подъема заболеваемости и страхов по поводу третьей волны вируса экономическую и частную жизнь страны собирались ограничить «так сильно, как никогда раньше во время пандемии», пишет Deutsche Welle.

В дополнение к трем традиционным нерабочим дням правительство объявило выходными 1 и 3 апреля — и на все эти дни должны были закрыться практически все магазины Германии, включая продуктовые. Как выразилась тогда сама Меркель, «в течение пяти дней подряд будет действовать принцип «мы остаемся дома». А во что это вылилось, рассказывает немецкий политолог Александр Рар.

Александр Рар журналист, политолог «То, что произошло, — это, конечно, уникально. Либеральная пресса на ее стороне и тоже требует жесткого локдауна, но фактически все бизнес-ассоциации сказали, что для них это неприемлемо. Впервые было такое восстание немецкого бизнеса. И религиозные организации, церкви, не знаю до какого предела законопослушные, заявили, что они просто слушаться не будут этого указа и богослужения на Пасху проведут. Потом выступили другие, которые говорили: «Нам нельзя запретить на Пасху ехать в другой город навещать старых родителей». Люди доведены до такой точки не самим запретом, а тем, что говорят, что откроют, но потом еще больше закрывают, и что правительство не делает самого главного — не может обеспечить вакцинацию людей, в первую очередь из группы повышенного риска».

Уже в среду, 24 марта, Берлин пошел на попятную: по итогам повторного совещания с главами земель Меркель объявила об отмене пасхального уберлокдауна. Канцлер признала, что от дополнительных выходных и закрытия магазинов было бы больше вреда чем пользы, назвала решение собственной ошибкой и попросила у немцев прощения. Насколько нормальным считается в Германии такая уступчивость главы правительства? Комментирует парламентский корреспондент Deutsche Welle Никита Жолквер.

Никита Жолквер парламентский корреспондент Deutsche Welle «Очевидно, на этом заседании, которое длилось около десяти часов и закончилось только в 02:30 ночи, участники просто не додумали, что это будет означать для страны. То, что решение отменено, достаточно неожиданная ситуация. Такое бывает достаточно редко. Но в принципе это говорит в пользу канцлера и премьер-министров федеральных земель, которые поняли, что совершили ошибку, и не пытались настоять на своем, а достаточно оперативно отказались от своей, в общем, достаточно глупой затеи. Критика звучит и без того очень остро. В данном случае, мне кажется, что скорее это вызовет некую позитивную реакцию в обществе, когда люди поймут, что если правительство ошиблось и само об этом откровенно заявило, то это говорит скорее в пользу правительства».

Одним из факторов, который мог вынудить Меркель пойти на уступки бизнесу, наверняка стала близость выборов. Весь период пандемии партийный союз ХДС/ХСС наслаждался высокими рейтингами, однако к началу весны бесконечные локдауны и проблемы прививочной кампании несколько подкосили репутацию альянса. Выборы в бундестаг назначены на 26 сентября.