В понедельник, 1 февраля, появились первые официальные оценки финансовых потерь россиян и национальной экономики в 2020 году на фоне пандемии COVID-19. Реальные располагаемые доходы населения, по данным Росстата, в 2020 году упали на 3,5%. Теперь за чертой бедности официально живут 19,6 млн россиян — на 400 тысяч больше, чем годом ранее. При этом само население России в 2020 году, по предварительной оценке того же Росстата, сократилось на 510 тысяч, до 146,24 млн — это рекордное падение с 2005 года. В результате нищими теперь являются 13,4% россиян, или почти каждый седьмой житель страны.

Правительство ожидало меньшего падения доходов россиян — на 3%. Эту же цифру называл президент на итоговой пресс-конференции в декабре 2020 года.

Причем это обвальное снижение реальных располагаемых доходов произошло еще и на фоне их прежнего долговременного падения. С 2014-го по 2017 год реальные доходы населения в России сокращались каждый год, в 2018 году показали чисто символический рост на 0,1%, а по итогам 2019 года, по официальным данным, увеличились всего на 1%. В результате после нынешнего падения на начало 2021 года они уменьшились на 10,6% по отношению к уровню 2013 года — последнего докризисного.

Зато российская экономика, даже на фоне пандемии и одного карантина (тут, к счастью, лозунг «Можем повторить» в России воплощать в жизнь государство не стало), а также резкого снижения спроса и мировых цен на нефть, упала сильно меньше, чем ожидалось, и меньше, чем доходы населения. По данным Росстата, спад ВВП в 2020 году составил 3,1%. Номинальный объем ВВП в 2020 году — 106,6 трлн рублей против 109,4 трлн в 2019-м. Иными словами, российская экономика потеряла за год чуть меньше 3 трлн рублей. Хотя это самое большое снижение экономики за 11 лет (сильнее ВВП падал по итогам 2009 года — на 7,8%), правительство и ЦБ ожидали спада в районе 4%.

Россияне заплатили за коронавирус больше, чем экономика, по двум основным причинам. Во-первых, в отличие от европейских стран или США, государство практически не поддерживало население на карантине деньгами. Люди должны были выживать сами, как могли. При этом многие государства, в отличие от России, пошли на мерцающие карантины, то есть насильственно закрывали часть экономики не один, а два или даже более раз, из-за чего их экономики упали еще сильнее.

Во-вторых, в российской экономике по сравнению с той же британской, германской или американской относительно мала доля малого и среднего бизнеса и сферы услуг — главных жертв коронакризиса в мире. В России доминируют госсектор и крупные предприятия, которые худо-бедно работали.

В результате россияне фактически заплатили «налог» на ковид, а взамен получили относительную мягкость карантинных ограничений по сравнению с западными державами.

Проблема в том, что европейские экономики после снятия или ослабления эпидемических ограничений начнут восстанавливаться быстро — в том числе за счет роста потребительского спроса, поскольку доходы населения там практически не упали и деньги у людей есть. А в России 2013 год, похоже, так и останется потерянным потребительским раем, с которым мы еще долго и печально будем сравнивать свои скудеющие доходы. Примерно так же, как в СССР чуть ли не до самого его конца сравнивали макроэкономические показатели, все эти «привесы и надои», с 1913 годом.