Как на отрасли отразилась пандемия коронавируса? Почему итоги года по этому направлению нельзя подводить вплоть до 24 часов 31 декабря? И есть ли у страховщиков поводы для оптимизма? Об этом рассказал заместитель генерального директора компании «Ингосстрах» по корпоративному бизнесу Алексей Галахов.

Сегодня мы говорим о состоянии рынка корпоративного страхования. Как сейчас себя чувствует рынок и как на бизнес корпоративного страхования повлияла пандемия коронавируса?
Алексей Галахов: Пандемия коронавируса ни на один рынок явно хорошо не повлияла. Переходя к нашим нюансам, история метеонаблюдений как минимум за пять лет говорит о том, что рынок замер. И это никак не связано с пандемией. Изменения объемов скорее происходят за счет очень крупных единичных договоров.
Какова ситуация с убыточностью корпоративного страхования? Сократилось ли количество убытков на фоне пандемии, были ли в этом году крупные убытки?
Алексей Галахов: Нам меньше повезло, чем нашим коллегам-страховщикам из смежных отраслей. В моторном бизнесе, в розничном, прежде всего. В апреле и мае улицы, как в Москве, так и по всей стране, были практически пусты, люди не выезжали — убытки не заявлялись. Похожая ситуация была и в медицинском страховании. Люди просто боялись ходить в медучреждения. Нам, к сожалению, не повезло в этой части, динамика убыточности находилась на обычном уровне: происходили пожары и другие крупные происшествия, о которых рассказывали средства массовой информации. Например, пожар в крупном торговом центре в Рязани, над которым мы сейчас работаем: собираем документы, занимаемся предварительной оценкой. Другой случай, не менее наглядный, — сход железнодорожного состава во Владимирской области.
Давайте еще немного поговорим о сегментах корпоративного страхования. По вашей оценке, какой сегмент в этом году более или менее выстрелил? Может, где-то был заметен рост?
Алексей Галахов: «Ингосстрах», в целом, вырос по объемам бизнеса. Чуть ухудшились показатели по страхованию ответственности перевозчиков, грузов и всего, что связано со страхованием ответственности выезжающих за рубеж. Пострадало и авиастрахование, потому что авиакомпании провели значительную часть времени на земле, здесь тоже идут пересчеты премий. Однако в остальном — снижения нет, в первую очередь, благодаря большой диверсификации и универсальности компании.
Возникает очевидный вопрос: почему страховщики просто вышли из страхования всего, что связано с коронавирусом? Практика опросов показывает, что как только граждане, даже застрахованные по ДМС, заболевают коронавирусом и оповещают об этом свою страховую, их сразу направляют лечиться у государства — по ОМС. В связи с чем это происходит?
Алексей Галахов: Я бы, наверное, разделил вопросы, касающиеся медицины, и вопросы, посвященные коронавирусу во всех остальных видах страхования. Вопрос о том, сходятся ли эти две параллельные прямые — коронавирус и страхование, возник буквально сразу. И страховщики, конечно же, стали сразу анализировать свои договоры, внимательно перечитывать все условия, правила, исключения. Но позиция оказалась у всех одинаковой: коронавирус не страховался как риск. Прежде всего, мы сейчас говорим о риске вынужденного простоя бизнеса по причине введения карантина. И страховая индустрия, если так можно сказать, не взяла на себя ответственность платить за то, что не было застраховано. Ведь такие события нельзя предвидеть. Это уже наступило, а последствия — катастрофические. Ситуация сопоставима с принятием ответственности за пожар, который уже возник. Невозможно рассчитать тариф. А фактически платить за простой всей экономики — не в силах частных страховых организаций, на это не хватит никаких резервов. Или ставка должна быть 25-30%, но тогда это уже не страхование, это уже игорный бизнес.
Давайте тогда поговорим о результатах. Есть ли те цифры к концу году, которые вы уже готовы озвучивать?
Алексей Галахов: Конец года, как показывает статистика, характерен тем, что в этот период часто происходят крупные страховые случаи. Поэтому мы окончательные итоги пока не подводим вплоть до 24 часов 31 декабря, в силу какого-то профессионального суеверия. Что касается предварительного среза, есть два основных показателя — выручка и прибыль. В нашем случае выручка — это сбор страховых премий. Мы заметно перевыполнили этот показатель по результатам наших операций, прирост к показателям прошлого года составил 115%, или 36 млрд рублей сборов. Что касается прибыли, как я уже сказал, с учетом ранее названных убытков, мы находимся пока в бюджетном показателе по прибыли и должны его выполнить.
В этом году в онлайн, по объективным причинам, перешло практически все. Как этот процесс развивался в сегменте корпоративного страхования? Какие онлайн-технологии были взяты на вооружение?
Алексей Галахов: Как я уже говорил, наш бизнес — диверсифицированный. Но мы занимаемся и имущественным страхованием, и грузовым, и авиационным, и космическим, — так называемым страхованием «глаза в глаза», в рамках которого мы видим клиента и коммуницируем с ним. То же морское страхование является одним из старейших, с присущими ему элементами традиционного консерватизма. Но, тем не менее, онлайн-услуг достаточно много. Не могу сказать, что пандемия к этому подстегнула. Мы данному вопросу придаем стратегическое значение уже несколько лет. На сегодняшний день, у нас на полке 11 продуктов для корпоративных клиентов, которые можно купить «кликом». Соответственно, я предполагаю, что пандемия поспособствовала увеличению объема продаж через онлайн-каналы. В 2020 году они выросли в два раза относительно результатов прошлого года.
С учетом всего вышеизложенного, с каким настроением вы смотрите на 2021 год и какие прогнозы делаете по рынку?
Алексей Галахов: Хотелось бы, чтобы рынок подрос. Прогноз аккуратно оптимистичный, хотя есть много вопросов, на которые никто не знает ответы. Будем стараться расти и быть оптимистами.