Хотя новость о лечении COVID-19 с помощью препарата от глистов звучит глупо, на самом деле это часть глобальной программы по ресайклингу лекарств. Поскольку тестирование новых препаратов занимает много времени, при появлении новой болезни ученые начинают параллельно испытывать на больных уже существующие лекарства от других заболеваний.

Подобное применение старых лекарств для новых целей для фармакологии не в новинку. Взять хотя бы силденафил, основной компонент «Виагры»: изначально он был запатентован как средство от сердечных болей. Собственно, в каком-то смысле так и вышло.

Средство от гельминтов под названием «Ивермектин», которым в мае планировали лечить коронавирус в Боливии, в свое время действительно продемонстрировало способность блокировать размножение коронавируса. Правда, исследование проводилось в пробирке на тканях обезьяны, то есть однозначных выводов сделать было нельзя — однако препарат бесплатно раздавали желающим в Тринидаде и других городах Боливии.

Тем не менее некоторые старые препараты действительно оказались достаточно эффективными, чтобы быть зарегистрированными как лекарства от коронавируса. В частности, американский «Ремдесивир», который практически полностью выкупил Дональд Трамп, и российский «Авифавир», который создали на основе японского «Фавипиравира». Стали ли они — или какое-то другое лекарство — серебряной пулей против коронавируса? Вот что говорит директор по развитию аналитической компании RNC-pharma Николай Беспалов.

Николай Беспалов директор по развитию аналитической компании RNC-pharma «Какого-то волшебного средства, которое бы помогало и было абсолютно эффективно в отношении вируса, — такого средства не появилось ни в России, ни в других странах. Насколько я могу судить, я думаю, большинство представителей врачебного сообщества со мной согласятся в этом отношении, что эта проблема не решается каким-то одним чудо-средством. Эта проблема решается комплексом неких медицинских манипуляций, зачастую они не носят необходимости применения какой-то специфической противовирусной терапии, которая предполагает коррекцию иммунной реакции организма на проникновение этого вируса. Эта проблема решается достаточно успешно с использованием тех средств и тех препаратов, которые в арсенале медицины присутствуют».

В процессе поисков таблетки от коронавируса перспективные методы терапии инфекции не только появляются, но и исчезают. В частности, антималярийный препарат гидроксихлорохин, который в мае принимал Дональд Трамп, в итоге оказался не только неэффективным, но и потенциально опасным для пациентов.

В минувшие выходные под вопросом оказалась эффективность переливания плазмы: масштабное исследование, в котором приняли участие более 30 тысяч граждан США, показало отсутствие четкой связи между фактом переливания и скоростью выздоровления пациентов. Минздрав США даже приостановил временное разрешение на применение метода для лечения COVID-19, однако Трамп потребовал восстановления лицензии. Рассказывает корреспондент CNN в Белом доме Джереми Даймонд.

«Вопрос в том, насколько существенное давление президенту Трампу пришлось оказать на Управление по санитарному надзору США, чтобы добиться выдачи временного разрешения на использование плазмы. Известно, что ранее ведомство приостановило действие разрешения после того, как группа ученых — в том числе из национальных институтов здравоохранения Минздрава США — озвучила опасения по поводу недоказанной эффективности метода. Определенные данные о возможной пользе переливания плазмы действительно имеются, но даже в самом сообщении Управления по санитарному надзору говорится, что это потенциально эффективный метод терапии. При этом сам президент утверждает, что выдача временного разрешения — это «исторический прорыв».

Наиболее наглядно растущую эффективность методов терапии COVID-19 иллюстрирует соотношение числа выявляемых случаев и летальных исходов среди пациентов. По данным ВОЗ, весной в мире каждую неделю заболевали около полумиллиона человек, а умирали около 50 тысяч. Сегодня глобальная заболеваемость выросла более чем в три раза — выше 1,5 млн в неделю, а недельный прирост умерших сократился до 40 тысяч. Частично это связано с ростом выявляемости вируса, но свою роль наверняка сыграла улучшенная терапия — пусть и старыми лекарствами.