На фоне глобальных экономических и политических потрясений, которые уже сделали 2020 год одним из самых эпохальных и трагических с начала ХХI века, жизнь иногда подбрасывает совершенно умилительные новости. Вот, например, Росстат устами своего начальника Павла Малкова принес нам радостную весть: инфляцию в России будет считать искусственный интеллект.

Малков рассказал, что эксперименты с ИИ уже ведутся при расчете индекса потребительских цен, и это, оказывается, может быть полезно для правильной обработки большого объема данных. Он даже объяснил, как это работает: «Какой-нибудь батончик «Сникерс» только в Москве имеет свыше 1500 вариантов внутреннего наименования или кодировки. То есть вы купите один и тот же товар в нескольких магазинах, а посмотрите на кассовый чек — он везде будет называться по-разному».

Действительно, у России сейчас нет большей экономической проблемы, чем точно знать, сколько стоит «Сникерс». Однако, если говорить серьезно, рост цен остается одним из главных показателей, по которым каждый человек, независимо от уровня образования и финансовой грамотности (но очень зависимо от уровня своих доходов) судит о реальном состоянии экономики. Чиновники могут нам сколько угодно рассказывать о восстановлении спроса, считать и пересчитывать ВВП, как делает в последние годы Росстат, задним числом улучшая прошлую макроэкономическую статистику. Роста или падения ВВП человек обычно на себе не чувствует. А рост цен — очень даже.

В России давно и прочно существует такая тенденция: официальная инфляция сильно отличается от той, которую чувствуют сами люди, и всегда сильно в меньшую сторону. Рост цен, низкие зарплаты и тарифы на коммунальные услуги (читай — та же инфляция) традиционно остаются среди проблем, сильнее всего волнующих россиян.

В последние годы инфляция в России была на рекордно низких в постсоветской истории страны уровнях. Но главной причиной этого относительно небольшого роста цен — на 2-4% в год — стало рекордное же с начала века по глубине и длительности падение доходов населения. Цены в России начали расти медленнее прежде всего потому, что десятки миллионов людей стали сильно беднее и больше не в состоянии покупать многие товары по «дикорастущим» ценам.

По данным Росстата, в июле 2020 года инфляция в России ускорилась до 0,4% за месяц и 3,4% год к году (против 0,2% и 3,2% в июне). Это существенно ниже таргета по инфляции ЦБ — 4%. Но ведь мы только что пережили два месяца самоизоляции и обвального падения экономики и доходов — при том, что и раньше доходы долго падали. Так что и такая инфляция для сотен тысяч, если не миллионов россиян очень заметна.

Честно и корректно измерять рост цен действительно важно для государства. Но гораздо важнее создать условия, при которых реально уменьшалась бы бедность, миллионы людей не отказывали себе в самых элементарных товарах, не думали, на что купить одежду и обувь, а иногда и самую непритязательную еду.

Тут людей не обманешь: инфляционные ожидания, которые регулярно замеряет, например, тот же Банк России, именно на основе этих замеров устанавливающий размер ключевой ставки, не менее важны для оценки реального положения вещей в экономике, чем самые модные и навороченные методики определения роста цен. То, как люди ощущают инфляцию, важнее того, как ее «ощущает» и измеряет Росстат.

Искусственный интеллект, помогающий точно посчитать цену «Сникерса», — прекрасное и достойное применение достижений науки и технологий. Но все-таки хочется, чтобы от цифровых технологий в стране была и какая-то более осязаемая польза. Например, чтобы люди, у которых сейчас нет денег на лишний «Сникерс» ребенку, могли позволить себе такую роскошь.