В Октябрьском районном суде Санкт-Петербурга доценту Санкт-Петербургского университета Олегу Соколову предъявлено обвинение в убийстве.Он обвиняется в том, что сначала застрелил свою аспирантку, выпускницу СПбГУ, которая была с ним в романтических отношениях, Анастасию Ещенко, а затем расчленил тело и пытался утопить его в Мойке, во время чего и был задержан. Соколов признал вину и сам просил на суде отправить его в СИЗО.

Соколов — известный историк, эксперт по эпохе наполеоновских войн, кавалер французского ордена Почетного легиона. Он также был активным участником и организатором исторических реконструкций. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков назвал преступление актом безумия и сумасшествием. По его словам, это «не могло не тронуть буквально всех». «Но согласитесь, что в таких ситуациях, когда все очень похоже просто на чистое такое сумасшествие, винить кого-то, кроме самого убийцы... С другой стороны, опять же это определит следствие и суд», — сказал Песков. Владимир Путин в курсе произошедшего. Нужно ли принимать какие-то дополнительные меры?

Чаще всего на фоне подобных страшных человеческих трагедий, которые, конечно же, привлекают всеобщее внимание, люди задают три вопроса: можно ли было это предотвратить? Что делать, чтобы подобное не повторилось? Кто еще, кроме самого убийцы, должен понести наказание и какое? У нас вообще, знаете ли, любят обобщения и пытаются после чуть ли не каждой трагедии создать универсальное правило по их предотвращению раз и навсегда. Но жизнь, эта великая обманщица, все равно все каждый раз повернет по-своему.

На первый вопрос, казалось бы, напрашивается ответ — да, можно было предотвратить. Ведь еще несколько лет назад на Соколова жаловалась одна из его бывших пассий — за то, что тот ее избивал. Однако правоохранители толком не отреагировали, хотя тогда еще домашнее насилие не было даже выведено из-под действия Уголовного кодекса.

Сейчас противники декриминализации домашнего насилия могут сказать, что если бы Соколов был тогда наказан, а его жертва получила бы охранный ордер с требованием не приближаться ему к ней, то доцент мог бы охолонуться и прийти в себя. Кое-кто укажет еще и на американский опыт, где возле домов преступников на сексуальной почве ставят транспарант, обозначающий, кто тут проживает, а самим этим людям надо регулярно отмечаться в полиции. Но вы себе только представьте, сколько у нас посыплется миллионов доносов от людей, желающих разоблачить «ненормальное сексуальное поведение» соседей или коллег? Мало нам было ханжеских разборок на тему «аморалки» в советское время?

Конечно, если бы руководство университета обратило внимание на факт избиения на лекции Соколова студента, задавшего какой-то не тот вопрос, то это тоже могло бы повлиять на экспрессивного доцента. Или если бы ранее обратили внимание на его повышенное внимание к молоденьким балеринам, когда он читал лекции в Вагановском училище. Или если бы была выявлена корреляция между короткими юбками на его экзаменах и положительными оценками студенткам.

Возможно, эти люди правы. И если бы «звезду» исторической науки вовремя одернули, он мог изменить поведение. Но ведь есть известная поговорка «свинья грязь найдет». Не будь под рукой студенток или аспиранток, его буйная натура могла бы начать поиск в иных местах, а чувство ущемленности толкнуло бы амбициозного историка на какие-то другие ужасные преступления еще раньше. Это уже вопросы сексопатологии, которые у нас не принято обсуждать публично. В том числе в силу неразвитости соответствующей медицинской дисциплины. Да и какое тут найдешь решение? Так, чтобы для всех и универсальное.

То же самое с ответственностью третьих лиц и принятием мер профилактики. Дескать, куда смотрело Военно-историческое общество во главе с министром Мединским? Конечно, некрасиво, что с сайта общества фамилию Соколова убрали еще до предъявления ему обвинений судом, как будто ее там не было. Но во всем остальном — при чем тут Военно-историческое общество и Мединский? Или что сейчас даст, скажем, тотальная проверка действий руководства Санкт-Петербургского университета? Чтобы потребовать, чтобы там были приняты такие же идиотские и ханжеские нормы общения преподавателей со студентами и аспирантами, как в Америке, где борьба с так называемым харассментом доходит порой до полного маразма? Так же и Думе сейчас не надо возбуждаться по данному поводу и пытаться придумать отдельный закон, регулирующий вопросы отношений между мужчинами за 60 и женщинами до 30. Тут ведь скорее вопросы к почившему дедушке Фрейду, чем к бодро рулящему Думой спикеру Вячеславу Володину.

Не всякая патология, тем более сексуальная, может быть отрегулирована с помощью принятия каких-то новых правил, законов или проведения тотальных проверок тех, кто даже со свечкой рядом не стоял. Тем более что многие вопросы, как и вообще вопросы морали и этики, решаются в зависимости от конкретной ситуации. Дело это весьма деликатное. Тем более что известны случаи вполне счастливых отношений и даже появления семей у преподавателей и аспиранток. В том же Петербургском университете. Не будем называть имен. Их и так все знают.