Верховный суд России в понедельник оставил в силе приговор, вынесенный бывшему начальнику Главного следственного управления (ГСУ) СКП России Дмитрию Довгию и помощнику председателя правления Межтрансбанка по правовым вопросам Андрея Сагуре. Таким образом, вышестоящая инстанция отклонила кассационную жалобу осужденных и их адвокатов, которые просили отменить вердикт и направить дело на новое рассмотрение.

30 июня 2009 года Мосгорсуд признал Довгия виновным в получении крупной взятки у владельца Инвестсоцбанка Руслана Валитова при посредничестве Андрея Сагуры Довгий получил 9 лет колонии, Сагура — на год меньше.

Жалобу осужденных и их адвокатов Верховный суд рассмотрел с третьей попытки — до этого заседания дважды откладывались из-за болезни одного из защитников. В слушании Довгий и Сагура участвовали при помощи телеконференцсвязи, установленной между СИЗО и судом. «У меня есть отвод прокурору!», — сразу же заявил Андрей Сагура. «Опять Марии Семененко?», — как будто ждал подобного ходатайства председательствующий на заседании судья Алексей Шурыгин, уже дважды выслушавший эту просьбу. «Я считаю, что прокурор необъективна и лично заинтересована, — пояснил осужденный. — Она будет стараться умалить нарушения закона, которые допускала в ходе судебного разбирательства». Выслушав ходатайство об отводе прокурора, суд его отклонил.

После этого в наступление перешел защитник Андрея Сагуры Борис Кожемякин. Он, в частности, настаивал на вызове в суд и допросе в качестве свидетеля присяжной № 10 Нелли Жарковой, которая после вынесения вердикта заявила, что на жюри было оказано давление со стороны прокурора и сотрудников суда. «Защита просит допросить ее в качестве свидетеля», — сказал Кожемякин. «Вы предлагаете допросить судью? — удивился Шурыгин, имея в виду, что по закону, присяжные наделены статусом судей. — Тогда давайте всех судей допросим, а заодно и генерального прокурора!». В итоге и эту просьбу отвергли.

Затем была озвучена фабула дела. Из нее следовало, что 24 июня 2009 года присяжные, с участием которых слушалось дело, пришли к выводу, что Дмитрий Довгий получил 750 тысяч евро за непривлечение к уголовной ответственности бизнесмена Руслана Валитова. В 2007 году коммерсант проходил в качестве подозреваемого по делу о хищении и легализации более 1 млн тонн нефти ОАО «Томскнефть». Следователи ГСУ подозревали, что он причастен к отмыванию части похищенного имущества: за векселя Сбербанка Валитов приобрел 100% долей в уставном капитале «Инвестсоцбанка». Зная, что бизнесмена собираются перевести в разряд обвиняемых, Довгий, якобы, решил на этом заработать. К реализации своего плана он привлек своего знакомого — помощника председателя правления Межтрансбанка по правовым вопросам Андрея Сагуру, с которым ранее работал в Главной военной прокуратуре. Последний и вел все переговоры с Валитовым, получив для Довгия с ноября 2007 по февраль 2008 года в два приема 750 тысяч евро.

Помимо получения взятки (статья 290 УК), Довгий был признан виновным в превышении должностных полномочий (статья 286 УК), которое выразилось в том, что он запретил руководителю следственной бригады по делу «Томскнефти» Сергею Чернышеву продолжать следственные действия, а следователя Алексея Николаева, лучше всех знавшего главный эпизод дела, отослал в Мордовию.

Подсудимые свою вину отрицали. Довгий утверждал, что уголовное дело в отношении него было сфабриковано после конфликта с главой Следственного комитета при прокуратуре России Александром Бастрыкиным. Последний, по словам подсудимого, стал требовать, чтобы он давал указания следователям о прекращении и возбуждении конкретных дел. В частности, речь шла об уголовном деле замминистра финансов Сергея Сторчака. Довгий не согласился «уйти по-тихому». Свое увольнение из ГСУ он оспорил в суде и дал прессе интервью о методах расследования СКП некоторых громких дел. После этого на него и завели уголовное дело.

30 июня прошлого года Мосгорсуд на основании вердикта присяжных огласил приговор. Помимо тюремного срока Довгию и Сагуре было назначено дополнительное наказание: штраф по 800 тысяч рублей каждому.

Осужденные и их адвокаты обжаловали решениесуда. Они утверждали, что в ходе процесса были допущены многочисленные нарушения уголовно-процессуального кодекса. «Никаких преступления я не совершал!», — обратился к судья Дмитрий Довгий — Все судопроизводство, начиная с предварительного следствия и заканчивая приговором было незаконным». Осужденный заявил, что назначенное ему наказание — несправедливо. В частности, при определении срока суд не учел, что он страдает заболеванием сосудов головного мозга. «В 2007 году у меня было сильнейшее кровоизлияние», — сказал бывший руководитель ГСУ. «Прошу дело в отношении меня прекратить, а в отношении Сагуры — направить на новое рассмотрение», — резюмировал он.

Выступивший вслед за ним Андрей Сагура говорил больше полутора часов. Его речь была весьма эмоциональной. Осужденный заявил, что судья Мосгорсуда Дмитрий Фомин вел себя предвзято при произнесении напутственного слова. Обращаясь к присяжным, которые должны были вскоре уйти на вердикт, судья «забыл» напомнить показания свидетелей, которые те давали в пользу подсудимых, и напомнил только те, которые были против них. «Протокол судебного заседания в некоторых местах просто-напросто сфальсифицирован! — кипятился Сагура. — Я хочу чтобы Верховный суд защитил меня от необоснованного обвинения и осуждения!». Осужденный отметил, что заявление о даче Дмитрию Довгию взятки Руслан Валитов написал «из тюрьмы для того, чтобы выйти под подписку о невыезде». «Если бы было возможно Валитов пристегнул бы нас и к убийству Кеннеди», — резюмировал Сагура.

Адвокаты осужденных сделали упор на процессуальных нарушениях. Так, защитник Дмитрия Довгия Юрий Баграев указал, что в суде исследовать недопустимые доказательства. К таковыми он отнес аудиозаписи разговоров взяткодателя с Довгием и Сагурой. Записи, по мнению адвоката, были получены с нарушением закона. Кроме того, Баграев заявил, что защита была ограничена в правах представлять доказательства в отличие от прокуроров, которые сидели рядом с присяжными и по ходу процесса отпускали различные замечения.

Борис Кожемякин, в свою очередь, добавил, что вердкт был вынесен незаконным составом коллегии. Он заявил, что присяжная Нелли Жаркова была неправомерна исключена из жюри. Защитник пояснил, что заседательница не смогла принять участие в голосовании поскольку в день вынесения вердикт в отношении нее были совершены «злонамеренные действия»: ее подъезд был залит краской, лифт застрял, шина автомобиля оказалась проколота, а при подъезде к суду автомобиль Жарковой остановили сотрудники ГИБДД и довольно долго проверяли на предмет его нахождения в угоне. «Несмотря на отсутствие Жарковой, четверо присяжных проголосовали за оправдательный вердикт, это значит, что наши отзывы были услышаны», — сказал защитник.

К одним из главных нарушений он отнес заявления прокурора Марии Семененко, которая сообщила присяжным, что у подсудимых имеются несколько дорогостоящих иномарок, а Довгий является собственников пяти квартир в Санкт-Петербурге. «Правда, непонятно откуда она взяла такую информацию, — недоумевал адвокат. — Присяжные потом возмущались: «Как это подсудимые пьют вино за 1,5 тысячи долларов и ездят на иномарках стоимостью 200 тысяч долларов?!». Не у всех выдержала нервная система от такого «наката» информации!». Кожемякин напомнил, что присяжные это те же судьи и сообщать сведения о личности подсудимых (к этому относится и материальное положение) им нельзя.

В качестве еще одного аргумента в пользу невиновности подсудимых защитник привел пример с недавнем задержанием следователя ГСУ Андрея Гривцова, подозреваемого в вымогательстве 15 млн долларов за непривлечение к уголовной ответственности президента ЗАО «Росэнегромаш» Владимира Палихаты. «Если рядовой следователь берет 15 млн долларов, то с какой стати его начальник будет брать всего 750 тысяч евро?!», — заметил адвокат.

Гособвинитель Мария Семененко была краткой. Она заявила, что доводы защиты попросту «голословны». Она не отрицала, что допустила высказывания о наличии у Довгия в собственности нескольких квартир. Но это было сделано после того, как адвокаты подсудимогог заверили присяжных, что их клиент до сих пор прописан в Санкт-Петербурге в квартире с родителями, а в Москве проживает в шестиметровой комнате общежития. «Прошу оставить приговор без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения», — попросила прокурор.

Судьи Верховного суда с ней согласились. Покидая зал суда, адвокаты осужденных признались, что были готовы к подобному исходу дела. «Никто из нас никаких иллюзис не питал», — сказал BFM.ru Юрий Баграев. Он не исключил, что приговор Мосгорсуда защита обжалует в порядке надзора в президиуме Верховного суда России. «Но сначала мы бы хотели получить мотивированное решение судей и узнать чем они руководствовались, оставляя приговор в силе с такими огромными количествами нарушений», — добавил защитник.