Министр науки и высшего образования Михаил Котюков, выступая в Липецке на форуме «Область будущего», прокомментировал появившийся в СМИ приказ возглавляемого им министерства, который вводит новые требования к международному сотрудничеству российских ученых. Котюков назвал эти меры «систематизацией работы по международным проектам», которая нужна в том числе для того, чтобы министерство «видело базу данных и базу контактов». Министр также подчеркнул, что «о каком-то ужесточении речи в этом документе не идет». А на самом деле?

Министр Котюков, говоря, что никакого ужесточения нет, лукавит. От этого документа за версту разит инструкциями времен НКВД. Ряд положений приказа выглядят просто одиозно. Текст, судя по всему, просто переписан с инструкций, регулирующих порядок для носителей гостайны, но теперь рекомендован всем учреждениям, подведомственным Минобрнауки.

Общаться с коллегами-иностранцами требуется в специально утвержденных приказом по соответствующему учреждению помещениях, а также в составе утвержденного списка лиц. Если трактовать приказ буквально — а как еще его трактовать? — то запрос и уведомление о встрече надо подавать также в отношении российских специалистов — сотрудников международных организаций или приехавших временно из-за рубежа поработать вместе с теми, кто еще отсюда не уехал. Надо бы для полноты картины еще поместить таким научным репатриантам на спину какую-нибудь видимую издалека нашивку. Скажем, красный ромб.

Сильно попахивает старыми добрыми традициями КГБ и от такого пассажа, где на встречах с иностранцами ученым разрешено использовать «средства обработки и накопления информации», в том числе телефоны, часы, бинокли и плееры, но лишь в случаях, предусмотренных международными договорами России. Хотелось бы знать конкретно, что имел в виду министр Котюков, когда это подписывал, а также как он видит практическое осуществление рекомендации встречаться с иностранцами не менее чем по двое, в том числе в свободное от работы время. Кстати, в последнем случае тоже нужно разрешение руководства. По сравнению с этим представление подробного письменного отчета о встрече выглядит уже как сущая безделица.

Явным недосмотром — а может, опасным вольтерьянством? — смотрится отсутствие регламентации о том, как сноситься с иностранцами посредством сети Интернет, «электрической почты» и, прости господи, «Скайпа». Надо ли всякий раз писать запрос начальству на бланке с круглой печатью, как в остальных случаях, или можно испросить разрешение на месседж устно? Нужно ли и в этом случае предоставлять скан паспорта иностранца, как в случаях запроса на встречу в офлайне, за пять дней и тоже с круглой печатью? Можно ли переписываться с иностранным коллегой по имейлу в одиночестве или рядом должен сидеть наш проверенный товарищ?

Поскольку иностранцев, перемещающихся по научным учреждениям, рекомендовано сопровождать, а на российских специалистов — сотрудников иностранных организаций распространяется тот же порядок, то, может, выделять всем в качестве сопровождающего конвоира с научной степенью? В его же сопровождении можно отправиться на разные конференции агитировать других наших ученых-соотечественников возвращаться во всякие «Сколково» помогать двигать вперед российскую науку.

Пресс-служба Минобрнауки после резкой реакции научного сообщества постаралась смягчить впечатление от мракобесного — это мое оценочное суждение — приказа Котюкова. Она пояснила, что документ носит рекомендательный характер и отражает, оказывается, общемировую практику взаимодействия с зарубежными организациями. То есть там тоже, получается, везде не меньше чем по двое, тоже запрос с круглой печатью и тоже спецразрешение на общение во внерабочее время с предъявлением скана паспорта.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил, что не знает о таком приказе Минобрнауки, но если журналисты корректно процитировали его, то он «выглядит как перебор», и пообещал «поинтересоваться». На самом деле, интересоваться надо не столько у Минобрнауки, сколько у вездесущих спецслужб, которые пытаются регламентировать научное сотрудничество и обмены, руководствуясь инструкциями времен Лаврентия Павловича Берии или в лучшем случае Юрия Владимировича Андропова. Но все равно непонятно, как мог министр Котюков подписать этот приказ именно в таком виде. Может, его пытали?