Обновлено 6 июня в 10:10

Академик Валерий Легасов был назначен членом правительственной комиссии по расследованию причин и по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Он провел там в общей сложности 60 суток и принимал ряд важнейших решений, информировал правительство о ситуации в зоне аварии.

Как и показано в сериале, именно Легасов предложил состав смеси (бор и песок), которой был засыпан горящий реактор. В том числе благодаря этому неблагоприятные последствия аварии оказались меньшими, чем могли бы быть. Именно он настаивал на немедленной полной эвакуации Припяти. Полученная доза радиации очень сильно повлияла на здоровье Легасова.

Сценарист сериала Крейг Мейзин рассказал о самом большом художественном допущении, которого не было в действительности: Легасов не был на суде в Чернобыле и не рассказывал там о недостатках реактора. По сюжету Легасов пошел на сделку с КГБ и заявил: реактор взорвался из-за конструкции графитовых стержней.

В реальности в августе 1986 года в Вене состоялось специальное совещание Международного агентства по атомной энергетике (МАГАТЭ). Там выступал Легасов. Спустя два года после трагедии в Чернобыле академика нашли мертвым у него дома. После самоубийства Легасова о реальных причинах катастрофы узнали все — остались его аудиозаписи.

О судьбе Валерия Легасова и о сериале в целом мы беседовали с редактором газеты «Правда» по науке Владимиром Губаревым. Он был одним из первых журналистов, кто приехал в Чернобыль после аварии.

Сериал HBO Владимиру Губареву понравился, но есть претензии к описанию реальных персонажей.

— Валера Легасов, с которым мы были дружны, — это собирательный образ. Много черт и событий, к которым он не имел отношения. Просто соединили в одном человеке, в одном образе судьбы очень многих людей, которые работали в Чернобыле. То же самое Щербина. Борис Евдокимович был не таким примитивным человеком, как он здесь представлен. Когда берутся конкретные люди, это очень опасно всегда для тех, кто их хорошо знал и это уже не художественный образ. Я не говорю о карикатурах, которые там на заседании политбюро, ничего этого не было, это все выдуманное. Авторы сценария и авторы фильма достаточно глубоко проникли в события чернобыльские, и им удалось показать несколько хороших эпизодов, потому что Чернобыль гораздо шире, глубже.

— Первая серия, когда Легасов относит свои записи...

— Да перестаньте, никуда он не относил. Он даже оставил это все на столе в МГУ и у себя в кабинете, и на кассете написал «Володе Губареву». То есть говорили за полгода, когда он как раз лежал в клинике, я к нему приезжал, договорились, что он надиктует много о Чернобыле, а потом просто Щербина забрал все записи Легасова. Ну и во время похорон, когда прощались с Валерием, я подошел к Лигачеву, к Рыжкову и сказал, чтобы мне мои записи вернули. Мне в тот же вечер и вернули. А через три дня я напечатал в «Правде» записи Легасова.

— Финал фильма: очень мало информации вот именно о самоубийстве Легасова.

— Ну как мало? Этим просто никто не занимался. В «Правде» напечатана была полоса «Жизнь и смерть академика Легасова» летом 1988 года — раз. Во-вторых, я, кажется, в апреле полетел в Токио, там я выступал впервые перед учеными и специалистами 102 стран мира. Это японский атомный промышленный форум. Я там должен был делать доклад о Чернобыле, я все отложил и сказал: «Знаете, что, расскажу-ка я вам о Валерии Легасове». Извините меня, до выхода американского фильма последние 20 лет никто не интересовался Чернобылем, это четвертая или пятая попытка американцев сделать фильм о Чернобыле. Сейчас они попали очень сильно в резонанс. И молодцы.

— На ваш взгляд, это хорошо?

— Хорошо, конечно. Потому что Чернобыль — это одна из величайших трагедий в истории цивилизации. Она касается всех: и американцев, и англичан, и нас. Я это поддерживаю, категорически поддерживаю. А сейчас будут об этом говорить. Ну, слава Богу, хоть, может быть, настоящим чернобыльцам, настоящим ликвидаторам будет чуть легче, а то в том же Киеве сняли все льготы ликвидаторам. Да и у нас уже нет льгот, вот там какие-то реформы все время шли.

О трагедии Губарев написал несколько книг. За пьесу «Саркофаг» его чуть было не исключили из КПСС. А потом пьесу поставили в театрах 60 стран мира.

Что касается нестыковок в сериале, обозреватель Bloomberg Леонид Бершидский обращает внимание, например, на пластиковые рамы в домах, которые изображают Припять 1986 года. Британский сценарист Карла Мари Свит недовольна тем, что в сериале нет ни одного чернокожего персонажа. Ее комментарий вызвал насмешки. Однако журналисты украинского издания «the Бабель» разыскали темнокожего ликвидатора по имени Игорь Хиряк. Издание ссылается на его страницу во «ВКонтакте».

Телеканал «Звезда» и телеграмм-канал Mash утверждают, что взяли интервью у Игоря Хиряка.

— Я был в срочной службе, она проходила в Киеве, в понтонно-мостовом полку. Когда я отслужил уже полгода, случилась авария, и по тревоге полк подняли, и мы прибыли для наведения моста в Чернобыле. Это с той стороны, с Белоруссии, ближайшие зараженные города, была эвакуация, и выезжали в сторону Киева уже.

— Какие-то последствия остались после аварии?

— Я думаю, это у меня повлияло на память, давление повышено. 2,5 месяца не выезжая. Впечатлило здание. Было такое впечатление, будто пенопластовая коробка, подожженная, она оплавилась, перекрытия, какие-то трубы как обрезанные торчали.

В интервью «Звезде» он рассказывает, что якобы полностью смотрел только первый сезон сериала, второй — фрагментами. Хотя никакого второго сезона HBO не выпускал.

Журнал «Россия в глобальной политике» обратил внимание на то, что «Чернобыль» посмотрел один из советников президента Ирана Роухани. Он написал в Twitter, что сериал ему понравился: он наглядно показывает, к чему ведет ложь. Как отмечает издание, примечателен сам факт того, что полуофициальное лицо Ирана открыто сообщает, что смотрит западную продукцию HBO. Более того, советник Роухани при этом указывает на весьма деликатную проблему — безопасность иранских ядерных объектов.