Дети Сергея Доренко, главреда «Говорит Москва», от первого брака приехали на Троекуровское кладбище, где 12 мая должно было пройти прощание. Однако рано утром стало известно, что оно не состоится. Выдавать вдове тело журналиста запретила полиция из-за необходимости повторной судебно-медицинской экспертизы. Решение приняли на основании заявления дочерей Доренко, считающих, что отца могли отравить. По официальному заключению первой экспертизы журналист умер от разрыва аорты 9 мая, когда возвращался от друга на мотоцикле.

На Троекуровском кладбище, где должно было состояться прощание с Доренко, находилась корреспондент Business FM Александра Сидорова.

Александра Сидорова корреспондент Business FM «Официально представители станции заявили о том, что прощания не будет, сегодня в 11:00. Хотя это стало известно раньше, в 9:15 мне вдова Доренко сказала, что прощания сегодня не будет. После этого две старшие дочери и сын Доренко от первого брака пообщались с журналистами. Дочери сказали, что они действительно были за экспертизу. Они не исключили возможность отравления и уточнили, что именно поэтому сегодня были отменены проводы: не успели [выполнить] процедуру изъятия дополнительного материала ДНК для дополнительных исследований на отравление. Они были уверены, что экспертиза к сегодняшнему дню будет готова, поэтому все для прощания и для поминок сегодня было подготовлено, они подробно рассказывали, как вчера готовились, обзванивали родственников, друзей, чтобы все сегодня подъехали. Но в итоге, по их словам, они узнали о том, что прощание не состоится, уже приехав на кладбище, от вдовы, от второй супруги Доренко Юлии. Девушки говорили, что они не знали о каких-либо проблемах со здоровьем и только сегодня узнали из заявления гендиректора радиостанции Мамонтова, что у Доренко был диагноз, о котором он знал, а именно — аневризма. Тем не менее Доренко продолжал, несмотря на свое заболевание, жить полной жизнью. Сами девушки сказали, что у них есть подозрения, что смерть могла наступить неестественным путем, но обращали внимание, что это никак не связано с политической деятельностью, с журналистской деятельностью, с его взглядами. Возможно, это связано с имущественными вопросами. В то же время, когда журналисты спрашивали их про наследство, девушки отказывались об этом говорить: отец пока даже не похоронен и с ним даже еще не попрощались, чтобы об этом как-то вообще рассуждать. Девушки после пресс-конференции уехали на поминки, которые отменять не стали. Прохор, сын Доренко, сказал журналистам, что для него отец навсегда останется примером, он был более лаконичен. Рассказал, что общался с отцом по телефону в день гибели, виделся последний раз в январе, потому что Прохор, как я поняла, сейчас на стажировке за границей, он лингвист-арабист. Так же, как и его отец, он учится в РУДН, и сказал, что теперь он не должен подвести своего отца. Прохор сказал, что он видел, что его отец заходил в соцсети около пяти вечера 9 мая. После этого ему позвонили и сообщили о случившемся. Он сам пытался дозвониться до отца, но трубку уже снял следователь. По словам Прохора, теперь ему предстоит «закончить учебу со спокойной душой и идти дальше». Вообще, на Троекуровском кладбище сегодня несколько сотен человек, от 200 до 300 точно, все это слушатели. Медиаперсон как таковых, кто сам бы вышел и сказал какое-то слово, я не увидела. Очень много было постоянных слушателей, которые в том числе звонили Доренко в эфир и считали его чуть ли не своим другом. Люди приезжали не только из Москвы и Подмосковья, например, из Калужской области, был человек из Харькова, который специально на днях взял билет и прилетел сегодня проститься со своим любимым журналистом. Но так получилось, что в итоге проститься не вышло».

Повторная судебно-медицинская экспертиза может занять около недели. Насколько правомерно то, что в ситуацию вмешались дочери Доренко? Комментирует председатель коллегии адвокатов «Ваш юридический поверенный» Константин Трапаидзе.

Константин Трапаидзе председатель коллегии адвокатов «Ваш юридический поверенный» «Когда есть предположение о насильственной смерти, даже заявления посторонних лиц могут повлиять на процессуальность действий. Поэтому существенной разницы между женой, дочерями или кем бы то ни было нет. Если доследственная проверка, возможно, будет проводиться в связи с этим, и здесь уже, если потребуется, исследования биологические и судебно-медицинские, экспертные, здесь говорить о том, что какие-то сроки можно устанавливать, сложно. Скорее всего, будут изъяты образцы тканей, будет проведено повторное исследование органов, на которые в первую очередь попадает подозрение. Что касается времени, то, думаю, от двух недель до месяца. Уже было заключение судмедэксперта, что разрыв аорты. Все зависит от того, насколько оценят заключение эксперта как серьезное, окончательное, как отвечающее на большинство вопросов».

Сергей Доренко был дважды женат. От первого брака, который продлился около 30 лет, остались трое детей — 35-летняя Екатерина, 33-летняя Ксения и 20-летний Прохор. Во втором браке родились две дочери — Варвара и Вера. В 2013 году, после развода с первой женой, Доренко не стал делить совместно нажитое имущество. Он оставил четыре квартиры в Минске и две в Москве, а также дома в Барвихе и на Николиной Горе бывшей жене и сыну. Позднее журналист купил квартиру в знаменитом Доме на набережной с видом на Кремль. В программе «вДудь» Доренко рассказывал, что ее стоимость превышала 30 млн рублей.

Дочери Доренко от первого брака — Екатерина и Ксения — отказались публично говорить о своих подозрениях, кто именно мог причинить вред отцу, отметив лишь, что скоропостижная смерть могла быть связана с имущественными интересами третьих лиц.

Кто может претендовать на наследство Доренко? Почему дочери от первого брака подозревают, что отца отравили, а кремация это скроет? Есть ли в их действиях намерение лишить наследства вдову журналиста? Мнение управляющего партнера московской коллегии адвокатов «Юрасов, Ларин и партнеры» Владимира Юрасова:

Владимир Юрасов управляющий партнер московской коллегии адвокатов «Юрасов, Ларин и партнеры» «Если не будет доказано отравление, конечно, все будет в рамках закона, если нет завещания, то 50% перейдет действующей жене, а оставшиеся 50% от всего имущества будут в равных долях распределены между всеми наследниками, то есть детьми от первого брака, детьми второго брака и, возможно, родителями. При этом надо понимать следующий важный момент. Разделу подлежит только то имущество, которое принадлежало Доренко именно на момент смерти, а не когда-либо. Касательно вопроса о «недостойном» наследнике. Если поступило заявление в рамках именно закона о наследственной массе и именно если наследство принимается по закону, а не по завещанию, то в данной ситуации правоохранительные органы должны провести определенное предварительное, возможно, основное расследование, если будет факт возможного преступления. Я думаю, что нельзя исключать такого момента, что одни дети или родственники ближайшие Доренко предположили, что есть отравление, у них есть на это право. Но первое — они должны дождаться проверки экспертизы, и если экспертиза это подтвердит, то необходимо решение гражданского суда о признании конкретных наследников «недостойными», только с таким решением суда они могут быть лишены имущества наследодателя, то есть Доренко. Если было завещание, то в принципе этот институт о «недостойных» наследниках не работает. И логично, что были перенесены похороны, логично, что, возможно, и вопрос наследства у нотариуса, который будет принимать заявления, если нет завещания, должен быть поставлен на паузу. Если же в рамках шести месяцев, которые законом предусмотрены, не будет понятно, есть ли «недостойный» наследник, нет, то вот этот шестимесячный срок, после которого наследник имеет право получить наследство, может быть и раздвинут».

Вдова Сергея Доренко Юлия в интервью «Говорит Москва» заявила, что ее супруг знал о проблемах с сердцем и принимал лекарства. Диагноз «аневризма аорты» был поставлен еще три года назад. Все медицинские документы уже переданы в полицию.

По словам вдовы, у Доренко были сложные отношения с дочками от первого брака. Со старшей дочерью Екатериной Сергей не общался несколько лет. С Ксенией созванивался пару раз в год. Знать о состоянии здоровья отца они не могли.

Юлия Доренко также сообщила, что ее супруг «хотел быть кремированным» и «был категорически против обрядов, связанных с захоронением гроба». Журналист хотел, чтобы одну часть его праха захоронили в земле, а вторую развеяли на горе Митридат в родной Керчи.