Документы были рассекречены в конце нулевых, однако доступны стали только сейчас. Это приказы, записки, проекты постановлений и инициативы Жукова за 1955-1957 годы, когда он был министром обороны. В то время шла серьезная политическая схватка маршала со сталинистами, которые были против реабилитации генералов Павлова, Климовских, Григорьева и других, обвиненных Сталиным в развале Западного фронта летом 1941 года. Все они были расстреляны. Жуков в этой схватке побеждает, получив поддержку Президиума ЦК, и добивается полного оправдания казненных.

Затем маршал берется за действующий генералитет. Точнее, за тех, кто был замешан в репрессиях 1937 года и получил высокие посты, отправив на смерть своих начальников и сослуживцев. До Жукова такими расследованиями никто не занимался. Показательным стало дело генерал-полковника Ивана Галицкого. По его доносу был осужден и расстрелян начальник инженерных войск Московского военного округа Семен Асланов. Жуков приводит доказательства клеветы, но не требует кровавой расправы над доносчиком — лишь снятия с должности начальника Военно-инженерной академии, лишения всех регалий и увольнения из армии. И Президиум ЦК вновь принимает предложения маршала.

Это взволновало ряды партийной и военной номенклатуры. Ведь если начнется охота на «оборотней», занявших теплые кресла на волне террора, в число потенциальных фигурантов попадет большая часть властной верхушки. Понимал ли Жуков, что подвел под них мину замедленного действия? В любом случае поступить иначе он не мог, слишком велика в нем была потребность в восстановлении справедливости, говорит историк, обозреватель журнала «Огонек» Леонид Максименков.

Леонид Максименков историк, обозреватель журнала «Огонек» «Я думаю, что наслоилась его собственная биография. Он был свидетелем развязанного Ежовым и Сталиным террора против наших военачальников в 1937 году. Это дело маршала Тухачевского и затем чистка, когда погибли тысячи людей. Он видел послевоенные проблемы в армии и сам стал жертвой понижения в должности. Так что здесь наложилось и собственное видение, и его понятие справедливости. Вообще его отношение к солдатам. Был такой эпизод на Дальнем Востоке в 1956 году, когда десантников из дивизий ВДВ высадили на неподготовленную почву, фактически они приземлились на скалы, и многие погибли, так вот Жуков добивается принятия приказа, где впервые под ответственность были поставлены очень многие военачальники местного уровня. Не солдаты оказались виновными, которые не видели, куда они садились, а руководители. И вот это жуковское отношение, жажда, поиск и то, что он добивался справедливости, это, конечно, отличало его линию в реабилитации жертв 1937 года».

Партийная и военная верхушка постепенно консолидируется против Жукова. Параллельно раздражителем выступают планы маршала о перевооружении армии и усилении ВПК. В этом Жуков стал оппонентом Хрущева, который, напротив, задумал сокращение армии, сдал военно-морскую базу в Порт-Артуре и отправил на переплавку крейсеры.

Кроме того, возник конфликт вокруг подготовки к празднованию 40-летия Октябрьской революции. Министр обороны Жуков придумывает собственный сценарий военного праздника на Красной площади, который не устраивает Хрущева. Продолжает историк Леонид Максименков.

«У него вообще была программа целая — модернизация армии, изменение качества структурных подразделений, может быть, новых родов войск и т. д. Он придавал очень большое значение объективному написанию истории войны, снятия лоска и каких-то наслоений культа личности. И в этом ему очень помогал маршал Василевский, который был заместителем министра обороны и руководителем управления по военной истории. И когда собираются уже нанести удар по Жукову, первым делом добиваются увольнения на пенсию маршала Василевского. И это было первым знаком, что сгущаются тучи над маршалом Победы».

Далее Жуков проигрывает аппаратную битву за визит в США. Маршал должен был провести переговоры с американским министром обороны Вильсоном. Готовилась и его возможная встреча с президентом Эйзенхауэром. В то время летать в Америку советской верхушке было не принято. СССР был под американскими санкциями за подавление мятежа в Венгрии, и объявление о предстоящем визите было как гром среди ясного неба.

В этой истории много белых пятен. Известно лишь, что Жуков в Америку не поехал, а — по совпадению или нет — министр обороны США был отправлен в отставку незадолго до маршала. В октябре 1957 года Жукова обвиняют в так называемом бонапартизме — якобы пытался поставить армию над партией и насаждал культ своей личности. В феврале 1958 года его отправляют в отставку. Жуков уезжает на дачу и становится пенсионером, пишущим мемуары. Однако в этом его знаменитом двухтомнике нет ни слова о собственной масштабной работе по разоблачению доносчиков.

Вернул маршала в общественную жизнь Брежнев, который взял курс на прославление Победы и не мог в этом контексте обойтись без Жукова. Маршала снова приглашают в Кремль и после смерти с почестями хоронят в Кремлевской стене. Однако обвинения в бонапартизме были сняты с Жукова лишь в 1990-е годы.