То, что произошло с нефтью, отравленной хлором, скорее всего, можно описать одним словом: «бывает». Но случилось это как раз во время обострения российско-белорусских отношений. Обострения, в котором ключевую роль играет поставка российской нефти.

Совсем недавно Минск решил поднять почти на четверть тарифы на транзит нефти, объяснив это заботой об экологии. Потом Лукашенко и вовсе пообещал закрыть трубу на ремонт. Москва реагировала жестко. И по идее, в этой ситуации все козыри были на руках у России. Не хотите получать беспошлинную нефть, на которой белорусский бюджет зарабатывает миллиарды долларов? Пожалуйста.

И тут выясняется, что Россия поставляет Белоруссии некачественное сырье, и «Транснефть» это признает. Тем самым дает Минску отличный повод обвинить Москву чуть ли не в диверсии, говорит политический обозреватель белорусской информационной компании «БелаПАН» Александр Класковский.

Александр Класковский обозреватель информационной компании «БелаПАН» «В этом контексте плохая российская нефть тут некоторыми обозревателями, в общем-то, воспринимается как очередные козни России. Так что очень некстати пошла эта плохая нефть, я бы так сказал. В политическом плане это так или иначе подливает масло в огонь. И плюс объявлено белорусской стороной, что временно прекращается экспорт нефтепродуктов, потому что, я так понимаю, уменьшается производство из-за вот этих проблем».

Белоруссия шансом, конечно, воспользовалась. Проблема, судя по заявлениям Минэнерго, носит технический характер, а в «Транснефти» пообещали быстро восстановить качество нефти. Но вот уже Мозырский НПЗ заявил, что из-за некачественного сырья у него сломалось оборудование. А тут еще и посевная, во время которой повышается спрос на топливо. И выглядит это, как будто мы можем ее чуть ли не сорвать. А если чуть пофантазировать, то выставить так, что «Россия хочет оставить белорусов без картошки».

И естественно, Белоруссия намерена потребовать компенсацию. Заодно Минск попросил увеличить прокачку по Северной ветке нефтепровода «Дружба». Кстати, «Транснефть» могла бы снова на все это жестко отреагировать, но она этого не сделала, замечает гендиректор Фонда национальной энергобезопасности Константин Симонов.

Константин Симонов генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности «Мне кажется, что здесь есть элемент политической игры, то есть «Транснефть» могла бы жестко поступить, и, собственно, она жестко реагировала на предложение закрыть на ремонт, соответственно, трубу через Белоруссию. Но я думаю, у меня такое ощущение, что до конца все-таки Путин так и не принял решение: а с Белоруссией как сейчас поступать? Все-таки давить ее или же оставлять какие-то варианты?»

Пока не ясно, кто должен отвечать за испорченную нефть. Но для Белоруссии поставщик — это «Транснефть».

Это не первый случай, когда «Транснефть» попадает в сложную ситуацию. Тот же спор со Сбербанком, когда трубопроводная компания потребовала от него 67 млрд рублей.

«Транснефть» получает прибыль в валюте и когда-то застраховалась от повышения рубля, а в 2014 году он рухнул. И случилось это не сразу, и в компании, конечно, есть финансисты, которые видели, что происходит, и могли предотвратить убытки. Но во всем виноват оказался Сбербанк, и первый суд «Транснефть» выиграла. Потом, правда, проиграла, а затем помирилась со Сбербанком. Но пришлось вмешиваться ЦБ, который заявил, что такие суды ставят под угрозу всю нашу банковскую систему.

Что же касается нефти, то тут вмешиваться пришлось уже президенту, который созвонился с Лукашенко. Как заявили в Кремле, «решали вопросы сотрудничества». Но фон говорит о многом.