Ничего не меняется — и поменяется вряд ли. Александр Лукашенко взял двухнедельную паузу после сочинских переговоров с Владимиром Путиным. Но, заговорив, не сказал ничего нового.

Белоруссия закончит модернизацию заводов и купит нефть на стороне. Об этом Александр Григорьевич говорил не раз. Он собирался покупать нефть и в Казахстане, и в Азербайджане, и в Иране, и в Венесуэле. Но почему-то Минск продолжает покупать сырье в России. Точнее, не почему-то, а потому что дешевле, чем в любой другой нефтяной державе. И даже несмотря на налоговый маневр, из-за которого наша нефть становится для Белоруссии дороже, это все равно самый дешевый для Белоруссии вариант.

Правда, Лукашенко заявляет о потерях: уже больше 3 млрд долларов — громадная для Минска сумма. Но можно вспомнить, что Россия годами дотировала белорусский бюджет, поставляя без пошлин топливо. Комментарий гендиректора Фонда национальной энергобезопасности Константина Симонова:

Константин Симонов генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности «Чудеса нашей щедрости. То есть по большому счету Белоруссия получила право перепродать несколько миллионов тонн российской нефти, естественно, получив ее без экспортной пошлины, а вот эту экспортную пошлину просто положить себе в карман. Причем физически Белоруссия ничего не продает. Просто это называется «операция перетаможки». Наши денежки из нашего бюджета перетекают в карман Белоруссии. После этого президент Белоруссии еще имеет, что называется, извините уже так, наглость заявлять на тему «ай-я-яй, я куплю эту нефть еще там где-то».

Точно такая же история и с единой валютой. О ней говорят еще с середины 1990-х годов. О ней написано в союзном договоре от 1997 года. Но дальше разговоров дело не зашло. Именно поэтому об этом сейчас вновь заговорил Лукашенко.

Самая беспроигрышная тема: белорусский президент, как известно, не против единой валюты, но против единого эмиссионного центра с контрольным пакетом у России. А если даже будет за, то потребует за это слишком много. Значит, можно спокойно разглагольствовать о том, что у нас когда-нибудь будет единый рубль. Не германский талер, подчеркнул Лукашенко, а рубль. Но ведь и сейчас у двух стран национальные валюты называются рублем. Просто у них белорусский, а у нас российский. Продолжает эксперт по Белоруссии Дмитрий Болкунец:

Дмитрий Болкунец эксперт по Белоруссии «25 лет ничего не меняется, и я не вижу, что сейчас есть запрос на эту единую валюту и в России, и в Белоруссии. Лукашенко еще раз это подчеркнул, что он не готов на переход к российскому рублю, и предложил союзный рубль, но очевидно, что это и Россию не устраивает. Надо понимать, что масштабы стран совершенно неравные, и в данном случае появление двух эмиссионных центров, на чем настаивает Минск, — это невозможно в таком варианте, и переход на российский рубль приведет к потере суверенитета, на что не готов Александр Лукашенко».

С другой стороны, Лукашенко в этот раз заявил, что у России нет замашек поглотить Белоруссию. Заявление, полностью противоположное тому, что он говорил еще пару месяцев назад. Это не только политический, но и экономический вопрос. Россия дотирует белорусский бюджет. На эти деньги Минск дотирует своих производителей, которые легко заходят на российский рынок — в основном сельхозтехника и продукты. Российские аграрии на белорусский рынок, вопреки всем союзным договоренностям, зайти не могут. Но, даже признав, что Белоруссия не будет менять суверенитет на протекционизм, Лукашенко вновь заявил, что Москва не пускает белорусскую продукцию.

Александр Лукашенко президент Республики Беларусь «Зачем вы торпедируете поставки белорусской сельхозпродукции — самой качественной в мире? Это уже и Запад признал, в ЕС многие предприятия сертифицированы, а вы эти предприятия закрыли и не пускаете продукцию на российский рынок. Я думаю, ответ вам понятен, дело здесь не в качестве и не в том, что вы там нашли какие-то бациллы, а потому, что велико давление определенных групп».

Для Москвы Минск — один из главных геополитических партнеров, буфер между Россией и Европой. За лояльность нужно платить. Те же 3 млрд долларов, о которых сейчас, по сути, и идет спор, для России не такая большая сумма. Хотя для Белоруссии эта цифра выглядит совсем иначе, учитывая, что ее экономика почти в 30 раз меньше российской, население — почти в 15 раз. Но практика показывает, что и после самых сложных переговоров Кремль идет на уступки. Вековые отношения, братская страна. А вопросы крови, как известно, самые сложные в мире.