Аресты за неуважение к власти и штрафы за распространение заведомо ложной информации — такие поправки сенатор Андрей Клишас предложил внести в закон «Об информации» и в статью административного кодекса о злоупотреблении свободой массовой информации. Предлагается в том числе давать 15 суток за распространение материалов, выражающих явное неуважение к обществу и государству в неприличной форме, а также штрафовать за публикацию заведомо ложных данных, если это «создает угрозу жизни и (или) здоровью граждан, массового нарушения общественного порядка или общественной безопасности». Юристы и журналисты возмущены.

Во-первых, нас всех разорит Гидрометцентр. Его данные россияне априори считают заведомо ложными, там даже доказывать не надо. А штрафы, которые предложил Клишас, для граждан — от 3 тысяч до 5 тысяч рублей, для должностных лиц — от 30 тысяч до 50 тысяч, для юрлиц — от 400 тысяч до 1 млн рублей.

Если серьезно, то проблема действительно есть. Мы живем во времена фейк-ньюс. Вспоминается безобразная провокация украинского пранкера, который после трагедии в ТЦ «Зимняя вишня» нагло врал об огромном числе погибших. Но опять-таки на самого пранкера легко завели дело по 282-й статье о разжигании ненависти, а СМИ, рассказывая о том, что жертв, возможно, больше, чем говорят, подчеркивали, что эти данные неофициальные и к ним нужно относиться весьма осторожно.

Есть ли в этом признаки нарушения закона? А может быть, это больше говорит о том, что люди просто не особо доверяют официальным лицам? Можно ли саму проблему распространения заведомо ложной информации регулировать законами, статьями и новыми наказаниями? Вопрос дискуссионный, но если уж и наказывать, то первым в списках может оказаться, например, Минобороны с его картинками из компьютерных игр, которые как минимум на уровне конкретного исполнителя заведомо ложно выдавались за кадры реальных боевых действий.

Юристы, ознакомившиеся с текстом поправок, считают, что эти конкретные инициативы нерабочие. Пока так говорить можно.

Федор Кравченко управляющий партнер «Коллегии медиа юристов» «Сейчас большие проблемы возникают в судах с тем, чтобы доказать заведомую ложность информации, например по делам о клевете, и чаще всего на этом и разваливаются уголовные дела. Доказать это крайне сложно. И второй признак: сама по себе информация, публикуемая на интернет-сайтах или в СМИ, опасность не создает. Опасность возникает в результате действий, совершаемых в офлайн-пространстве, на улицах конкретными лицами. И поэтому опять-таки при нормальном развитии событий, конечно, СМИ ничего бы в этой ситуации не грозило».

Ключевые слова — при нормальном развитии событий. Но давайте представим: оппозиция объявляет митинг, власть его не согласовывает. Оппозиция считает, что отказ в проведении мероприятия необоснован, подает жалобу, а пока она рассматривается, говорит: мы считаем, что акция законна. СМИ публикуют в том числе это заявление (с добавлением того, что власти считают иначе). С какой долей вероятности следователь и суд решат, что СМИ опубликовали заведомо ложную информацию, которая может привести к массовым беспорядкам? Вопрос, к сожалению, риторический.

Павел Гусев главный редактор и владелец газеты «Московский комсомолец» «Хватит нам портить закон «О средствах массовой информации»! Там столько препонов, там столько запретов! Уже Роскомнадзор не успевает в них разбираться. У меня как у председателя Союза журналистов одна просьба: остановитесь, ребята, остановитесь хоть на секунду!»

Что касается второй инициативы Клишаса о недопустимости демонстрации неуважения к обществу и государству в неприличной форме, представим ситуацию: корреспондент на той же акции протеста записал несколько интервью, участники митинга называют депутатов и сенаторов жуликами и ворами, а министров — дураками. СМИ публикуют эти интервью в репортаже с акции. Накажут ли кого-то и если да, то кого? Юристы говорят, что наказывать в этом случае не за что: неприличная форма — это мат. Но за такие высказывания можно наказывать и сейчас — норм для этого более чем достаточно. Но зависеть все будет от правоприменительной практики. И возникает вопрос: а не приходила ли в голову некоторым парламентариям мысль о том, что, может быть, нужно давать гражданам меньше поводов для того, чтобы проявлять к ним неуважение?