Сможет ли совместный проект Сбербанка и «Яндекс.Маркета» обойти AliExpress, выживут ли российские компании без американских интернет-технологий и когда у банкоматов не станет очередей? На эти и другие вопросы в студии Business FM на Петербургском международном экономическом форуме ответил первый заместитель председателя правления Сбербанка Лев Хасис. С ним беседовал главный редактор радиостанции Илья Копелевич.

Лев Хасис знаком нашей студии еще с X5 Retail Group. Но сейчас совсем другие масштабы. Перечень ваших полномочий и направлений в Сбербанке очень большой, в их числе такая уже ключевая для имиджа Сбербанка вещь, как развитие цифровых технологий. Насколько я представляю, Сбербанк — крупнейшая сейчас IT-компания в стране. По-моему, в структуре работают больше 10 тысяч IT-специалистов.
Лев Хасис: Вы хорошо осведомлены.
Эта цифра, в общем-то, гуляет. Самый яркий интернет-проект, о котором сейчас все говорят, это Сбербанк с «Яндекс.Маркетом». У него уже есть русское название — «Беру», уже произнесено, что он является русским Amazon или Alibaba. Поэтому самый первый и главный вопрос: какие цели, какие сроки и, вообще, планируете ли вы догнать безусловного лидера — AliExpress? Как быстро будет развиваться «Яндекс.Маркет» под названием «Беру» и как быстро, как вы думаете, он отберет долю?

Лев Хасис: Во-первых, наш самый большой цифровой проект — это все-таки сам Сбербанк. Здесь мы имеем и огромные перспективы для дальнейшего развития, и определенные достижения. То, что сегодня почти все люди в стране имеют возможность мгновенно перевести деньги своим друзьям, знакомым, родственникам за долю секунды в Сбербанке и десятки миллионов людей это делают каждый день, это и есть наш самый большой цифровой проект.

На втором месте — такой же проект, но только для компаний. Более трех миллионов российских юридических лиц используют наши сервисы, при этом больше 95% всех транзакций происходит удаленно, без того, чтобы приходить в наше отделение. Поэтому проект наш совместный с «Яндекс.Маркетом», о котором вы говорите, пока во всей структуре наших цифровых проектов имеет очень небольшую долю. Но у него есть гигантский потенциал, здесь я с вами согласен.

Возвращаясь к вашему вопросу: «Яндекс.Маркет», в котором мы теперь акционеры вместе с «Яндексом», будет развивать три направления бизнеса. Один уже существует у «Яндекс.Маркета» — это поиск товаров, сравнение цен. В прошлом году этот бизнес уже смог сгенерировать общий товарооборот порядка 140 млрд рублей. Второе направление, которое было запущено в тестовом режиме буквально несколько дней назад, — это маркетплейс «Беру». Это не компания, это просто один из брендов, одно из направлений деятельности компании, причем это пока тестовый режим и тестовое название. Мы все это будем проверять, и ассортимент сейчас пока достаточно маленький. Цель — отработать все механизмы, чтобы все это работало, и только в конце осени мы будем запускать его в публичный доступ. Он и сейчас доступен публично — можно его загрузить и им пользоваться, но это тестовый режим, и можно ожидать, как у любого тестового сервиса, извините за выражение, какие-то глюки. Поэтому цель — в ближайшие несколько месяцев все это расчистить, и в конце лета, может быть, в начале осени он будет публичным.

И третье направление, которое компания будет развивать, — это кросс-граничный маркетплейс. На сегодняшний день, если говорить об основных участниках рынка, вы упомянули AliExpress, но AliExpress лидирует на рынке как раз кросс-граничной торговли, когда они продают товары, сделанные в Китае, от имени китайских компаний напрямую российским потребителям. В силу особенностей российского регуляторного режима эти товары поступают в Россию без уплаты таможенных пошлин, без уплаты НДС и за счет этого являются существенно более дешевыми, чем те товары, которые продаются в магазинах. Очевидно, что значительная часть того роста, который есть у AliExpress и других подобных компаний (AliExpress не единственная компания, которая сейчас работает в области кросс-граничной торговли), связана именно с этим регуляторным арбитражем. Поэтому мы понимаем, что в любом случае государство постепенно будет вводить дополнительные регуляторные нормы, которые будут способствовать тому, чтобы выравнивать условия ведения бизнеса между российскими юридическими лицами и нероссийскими. Тем не менее это кросс-граничное направление все равно имеет потенциал, поэтому наша совместная с «Яндексом» компания тоже будет его развивать.

Национальный же маркетплейс, который мы строим, одно из направлений деятельности компании «Яндекс.Маркет», будет способствовать тому, чтобы компании, которые находятся в российском правовом поле, могли продавать товары клиентам. И в этом смысле мы отличаемся от некоторых наших конкурентов, которые пытаются инвестировать в одну конкретную компанию. Мы не хотим быть одним из игроков рынка с тем, чтобы конкурировать с нашими клиентами. Мы очень дорожим нашими клиентами. Мы хотим не конкурировать с ними, а создать платформу, механизм, чтобы помочь нашим клиентам организовать свой бизнес, нарастить продажи, находить правильных клиентов, правильных партнеров и так далее. Этому и служит идея маркетплейса.

«Мы хотим помочь больше продавать»

Вы опередили мой вопрос. Я хотел сказать, что ВТБ участвует в обычном ритейлере, а вы интернет-ритейл создаете. Собственно, ответ отчасти прозвучал.
Лев Хасис: Не совсем. Интернет-ритейл — это магазин, который что-то продает. Мы строим маркетплейс, на котором интернет-ритейлеры, причем неограниченный круг интернет-ритейлеров, могут продавать свои товары. Например, уже на сегодняшний день «Яндекс.Маркет» сотрудничает примерно с 25 тысячами интернет-ритейлеров, и мы думаем, что со временем партнерами нашего маркетплейса будут сотни тысяч российских компаний. В этом мы видим дополнительную синергию с нашим основным бизнесом, который будет позволять компаниям, которые обслуживаются в Сбербанке, любым российским компаниям быстрее находить правильных клиентов, растить объем своих продаж, увеличивать свой бизнес. Это и есть синергия. Если вы спросите любого предпринимателя, о чем у него больше всего болит голова, я думаю, что в первую очередь он вам скажет: «Хочу больше продавать». Вот мы хотим им помочь больше продавать.
А сервис доставки в этой системе будет на чьей стороне?
Лев Хасис: Мы должны обеспечить сервис доставки. Опять-таки на сегодняшний день в России уже есть довольно много компаний, которые занимаются логистикой, доставляют товары, и мы должны снять эту головную боль с тех, кто продает, будь то продавец или производитель товара, с клиентов и сделать максимально хороший клиентский опыт, чтобы потребитель мог заказать товар, гарантированно его получить, не потерять деньги и, если ему этот товар не нравится, вернуть этот товар и получить деньги обратно.
Это будет система, которая будет вовлекать существующие логистические компании вплоть до «Почты России» или же это будет построение собственной delivery?
Лев Хасис: Здесь никакого противоречия — будет и то и другое. Мы будем работать как с существующими логистическими операторами, так, возможно, будем сами инвестировать в логистическую инфраструктуру, чтобы заполнить те белые пятна, которые могут быть на этом поле логистических сервисов.
Дальше возникают вопросы о складской инфраструктуре, как только начинаются большие объемы и дальние расстояния. Это все в планах Сбербанка?
Лев Хасис: В планах «Яндекс.Маркета».

«В очень ближайшее время человек сам будет удостоверителем своей личности»

Сбербанк теперь партнер, и не случайный партнер, потому что, как говорят сейчас, для банка главное — создать цифровую платформу, которая предоставляет все новые и новые, уже совершенно не связанные с банковскими сервисами услуги.
Лев Хасис: И нашим партнером является «Яндекс» — безусловный лидер из технологических компаний России, компания, которая очень много инвестирует в поиск. Посмотрите, даже Google при всем своем могуществе, к сожалению, пока не имеет возможности сильно увеличить свою рыночную долю на рынке поиска. Поэтому «Яндекс» для нас очень интересный партнер, но наша стратегия в целом предусматривает сейчас все больше и больше партнерств. Поэтому точно так же, как мы пытаемся найти какое-то партнерство с «Яндексом», например в области электронной коммерции, с другими компаниями мы создаем партнерство в других видах сервисов. Например, у нас с АФК «Система» есть совместный проект, который называется VisionLabs. Он является абсолютным лидером в области face recognition (распознавание лица. — Business FM).
Биометрия, так или иначе. Это следующая тема, о которой мы сейчас должны с вами обязательно поговорить.
Лев Хасис: Это не вся биометрия, это пока только распознавание лиц. Они даже по мировым тестам являются одним из лидеров, и мы сейчас очень активно развиваем эту технологию. Даже можно уже сейчас на нашем стенде на форуме посмотреть, как это работает. Наш тестовый пилот вместе с правительством Москвы в московском метро на ограниченном количестве станций позволил буквально за полтора месяца органам правопорядка задержать около 50 человек, которые находились в розыске.
Это VisionLabs.
Лев Хасис: Да. И я думаю, что они сейчас уже закончили тестирование нового своего продукта, который называется «очки дополненной реальности», когда, например, сотрудник правоохранительных органов, находясь даже в толпе людей, в этих очках может, как только появляется какой-то человек, который находится в розыске, сразу же получить...
В базе данных этих очков...
Лев Хасис: Сами очки не являются носителем данных, но, как только будет какой-то человек, который находился в базе данных, или он в розыске, или потенциальный террорист и так далее, они позволят существенно повысить уровень безопасности. В целом, если говорить о будущем, то возможность очень точно распознавать лицо человека со временем, думаю, позволит нам отказаться от любых физических носителей.
От паспорта в кармане.
Лев Хасис: Не только от паспорта в кармане, но и от кредитной карточки, и даже, может быть, от смартфона. Я все время привожу пример советского мультфильма «Трое из Простоквашино», когда Кот Матроскин сказал замечательную фразу: «Какие документы? Лапы, хвост, усы — это и есть мои документы». Со временем, и это будет в очень ближайшее время, человек сам будет удостоверителем своей личности.
Это время начинается с 1 июля, потому что уже вступает в силу закон о применении биометрических данных. И основным производителем в действие этого закона будут именно банки. Вы и будете предлагать клиентам сдать свои биометрические показатели: лицо, усы, лапы, хвост — у кого что есть и кто что умеет зафиксировать. Что Сбербанк будет делать?
Лев Хасис: Поскольку эта деятельность регулируется государством, то мы будем работать так же, как и другие банки.
Но сервисы-то предлагает каждый банк, может быть, по-своему. Как это будет происходить?
Лев Хасис: Есть то, что будет регулироваться, и в рамках регулируемой деятельности все будут выполнять одну и ту же функцию, которая будет установлена государством и позволит людям как раз идентифицироваться, в том числе удаленно. Вам не нужно будет идти в отделение банка, чтобы получить кредит, и, возможно, даже подойдя к банкомату, вы не будете ничего в него вставлять, а нужно будет просто попросить денег — и он даст, потому что он вас узнает, тут же сверит с остатком вашего счета.
Просто сказать.
Лев Хасис: Просто сказать — это уже двухфакторная идентификация.
А как он узнает, что я хочу? Меня-то он узнал, удостоверил, но он же должен понять, чего я хочу.
Лев Хасис: Идентификация и по лицу, и по голосу. Вы голосом скажете, что вы хотите, и он должен будет понять, перевести ваш русский язык на язык своих алгоритмов, которые позволят ему совершить правильное действие.
В магазине так тоже может работать?
Лев Хасис: Первые пилоты с биометрическими платежами Сбербанк начал еще год или два назад с сетью «Азбука вкуса». Уже тогда можно было делать платежи просто по отпечатку пальцев: прикладываешь палец и делаешь платеж. Я думаю, что со временем, и это не очень далекое время, такая возможность будет в магазинах.

«У России сейчас есть очень хорошая возможность, чтобы в новом витке технологического развития, связанного с искусственным интеллектом, занять достаточно серьезные позиции»

Я уже сказал, что вы самая крупная IT-компания в стране, у вас собственные разработки во всех этих и не только этих — еще, наверное, можно долго продолжать различные IT-проекты, которые находятся в экосистеме Сбербанка. У нас, как известно, очень непростые отношения с западными странами. Импортозамещение, с одной стороны, угроза санкций — с другой стороны. Ведется ли работа в ту сторону, чтобы мы гипотетически могли обходиться или минимально быть зависимыми от критических импортных, американских интернет-технологий? Да, мы многое делаем сами, но можем ли мы отказаться от Oracle, Cisco, от этих базовых систем, пытаемся ли мы это сделать или даже не пытаемся?
Лев Хасис: Я думаю, что мы пытаемся это делать, и достаточно давно многие российские компании начали смотреть на альтернативных поставщиков так называемого hardware, что называется у айтишников «железки». К счастью, сейчас есть довольно серьезные производители hardware в Китае — та же компания Huawei, которая предлагает многое из того, что производят американские компании, при этом уже достаточно хорошего качества и по вполне приемлемым ценам. Наше сотрудничество с Huawei началось несколько лет назад, и сегодня это один из наших ключевых поставщиков. Мы подписали с ними сегодня очередное соглашение о развитии сотрудничества. Поэтому в части hardware Китай может в значительной части заместить те технологии, которые получаются из Америки. С точки зрения software ситуация намного сложнее, потому что мы все пользуемся даже смартфонами либо на основе Android, либо на основе iOS, и если представить, что вдруг в стране такой возможности не стало, то я не знаю, можем мы без этого обойтись или нет. Не очень уверен.
Всем гражданам, рядовым покупателям пока даже в самых страшных снах не приходит в голову, что это может случиться, а вот таким банкам, как Сбербанк, гипотетически все может грозить.
Лев Хасис: Мы очень надеемся, что такой сценарий не случится, и очень надеемся, что в геополитике начнется какая-то разрядка напряженности и потепление отношений. Безусловно, наши IT-службы прорабатывают разные сценарии, в том числе и самые драматические, мы проводим стресс-тесты. Я очень надеюсь, что не только мы, но и другие организации готовы работать в разных условиях.
Не хотелось бы быть квасным патриотом, но, с другой стороны, хотелось бы представить себе, что мы можем. Если оценивать реалистично, не только можем, более того, мы можем завоевывать свой рынок, может быть, со временем выходить на другие рынки, ведь вроде бы у нас хорошие специалисты, как все говорят, великолепная математическая школа, наши люди востребованы. Ведь все-таки IT-отрасль — это сейчас в первую очередь мозги и подготовка кадров. Я хочу философски вас об этом спросить не в плане опасности и рисков, а в плане возможности — есть ли она?
Лев Хасис: Очень важный вопрос. Поскольку сейчас весь мир переживает AI-трансформацию — Artificial intelligence, искусственный интеллект — очень интересная вещь, что именно из-за того, что в России традиционно очень сильная математика, сейчас появляется шанс, что Россия может в этом AI-процессе занять лидирующую позицию. Даже тот пример, который я приводил по компании VisionLabs, это же тоже чистой воды AI-компания, работающая с алгоритмами, которые позволяют считывать человеческое лицо, определять его с очень высокой точностью и так далее. Это просто один из примеров, и они делают это лучше, чем большинство компаний в мире. Это говорит о том, что в России сейчас есть очень хорошая возможность, чтобы в этом новом витке технологического развития, связанного с искусственным интеллектом, занять достаточно серьезные позиции.
Это интересные технологические, но отраслевые вещи. А когда я говорил про эти базовые системы, будь то Microsoft Windows, а для больших финансовых, промышленных систем это Oracle, Cisco, SAP, на них наши и другие программисты строят свои приложения, решения, пользуются этой критической инфраструктурной вещью. О чем мой философский вопрос: есть ли такая интенция — создавать свою базу?
Лев Хасис: Например, есть компания «1С». Несмотря на все эти мегабренды, о которых вы говорите, компания «1С» является российским мегабрендом в области, например, автоматизации производственного учета.
Это партнер Сбербанка?
Лев Хасис: Я думаю, что сегодня практически невозможно найти какую-то серьезную IT-компанию в России, которая не была бы партнером Сбербанка. Это тоже одна из наших больших социальных ролей — быть драйвером не только того, что происходит внутри нас, но мы за собой тянем, как нам кажется, таких разработчиков.
Я помню, лет десять назад правилом хорошего тона было сказать, что мы очень много заказали у Oracle, это была хорошая визитная карточка — объем заказа у Oracle, Cisco и так далее. Сейчас как-то по-другому?
Лев Хасис: У нас объем сотрудничества с такими с компаниями, как Oracle, IBM, SAP, Cisco и так далее, все еще очень большой, и мы видим много потенциала для развития этого сотрудничества. Но появляются новые игроки, такие как Huawei, и мы очень много работаем с российскими компаниями. Это не только «1С». Сегодня мы подписали соглашение с российским разработчиком операционной системы для мобильных устройств Sailfish — это чисто российская разработка, она сертифицирована в России. Мы посмотрим, как можно использовать их возможности для наших сервисов. Мы запустили наш собственный проект SberCloud. Это облачные сервисы Сбербанка, чтобы предоставлять не только самим себе, но и нашим клиентам, юрлицам облачные сервисы на базе той IT-инфраструктуры, которая есть в России. Поэтому мы не стоим на месте, мир не стоит на месте, все довольно быстро меняется.
Борис Нуралиев, директор и создатель «1С», был сегодня в этой студии, и я его спросил: что бы вы хотели сказать властям, что в наибольшей степени сдерживает развитие отрасли? Он, ни на секунду не задумываясь, сказал: дефицит кадров, мы пока, несмотря на все слова, очень мало готовим. Что бы вы сказали об этом?
Лев Хасис: Поскольку мы с Борисом много общаемся, я думаю, что у всех нас одни и те же проблемы. Мы ведь не только сетуем на то, что нам не хватает кадров и так далее. Сегодня Герман Греф подписал соглашение об открытии в Москве нашей собственной школы подготовки IT-специалистов. Есть такая школа «42» во Франции, которая знаменита тем, что это школа не для детей, а для взрослых — от 18 до 30 лет. Люди приходят, и их бесплатно обучают искусству быть IT-специалистом. Там есть 21 уровень. Когда человек достигает 21-го уровня, он уже может быть архитектором IT-системы и так далее. Мы запускаем нашу собственную школу, она будет называться «Школа 21», XXI век. В этом году уже будет первый набор, и она будет готовить сотни очень квалифицированных IT-специалистов.
Мы с вами говорим об очень интересных, подвинутых вещах. Многие обязательно вспомнят две вещи: о том, что в Сбербанке около банкоматов стоят очереди и, помимо очередей, стоит еще человек, который помогает клиентам Сбербанка (пенсионерам, людям старшего поколения) пока что пользоваться банкоматом. И еще один из ваших коллег, один из зампредов, сказал на днях фразу, которая многих зацепила: очередь около Сбербанка — это хорошо, это наша ценность. Он, естественно, пояснил свою мысль, но я думаю, что пояснение никогда не доходит, а вот слово «очередь» в любом случае запоминается. Нет ли огромного разрыва между тем, о чем мы говорим, и тем, что люди видят у банкоматов?
Лев Хасис: Первое: мы просим наших консультантов быть рядом с нашими клиентами, и это не только их помощь в работе с банкоматами. Скажем, для пенсионеров и людей старшего поколения это еще и возможность им рассказать, как работает наш мобильный банк, и объяснить, что 90% того, что они хотят сделать, придя в отделение банка, они могут сделать дома, сидя на диване, и никуда ходить не нужно.
Этот процесс обучения сказывается? Вы же видите всю статистику?
Лев Хасис: Мы видим. У нас стремительно растет количество клиентов, которые делают транзакции, различные операции, не приходя в банк. И мы сейчас видим, что очень мало людей не имеют какого-то счета в Сбербанке, потому что это просто страшно удобно, когда ты за одну секунду можешь любому человеку отправить деньги.
Вторая вещь: к сожалению, действительно у нас кое-где еще бывает ситуация, когда есть очередь, особенно в час пик, потому что часто бывает так, что в течение дневных часов никого нет, а закончился рабочий день, пусть там стоит даже десять банкоматов, но если пришли 50 человек, то будет очередь. Поэтому мы делаем все, от нас зависящее, чтобы бороться с очередями. У нас есть целая программа, которая называется «Очередей.Нет!». Я думаю, все, что от нас зависит, мы сделаем, чтобы нашим клиентам было максимально комфортно с нашими сервисами. Довольный клиент — это наша цель. Поэтому я заранее хочу извиниться, если кто-то вдруг случайно видит такую ситуацию, она для нас неприемлема, и мы будем делать все, от нас зависящее, чтобы люди получали сервисы в максимально удобной для себя форме, а именно без физического визита в наши отделения.