Санируемый ЦБ банк «Открытие» столкнулся со сложной ситуацией. На его балансе находится значительная часть облигаций O1 Group Бориса Минца, которая, как известно, столкнулась с дефолтом. Предвидел ли это банк и как теперь будет протекать его «выздоровление»? Об этом на Петербургском форуме с председателем правления банка «Открытие» Михаилом Задорновым побеседовал главный редактор Business FM Илья Копелевич.

У нас в студии Михаил Задорнов, председатель правления банка «Открытие», который санирует ЦБ, а вы этим процессом руководите. Есть много новостей, не всем понятных и доступных, но они имеют общий человеческий смысл. Известно, что одной из главных претензий по существу к банку «Открытие» стало то, что его бизнес тесно связан с другими бизнесами акционеров. То есть он брал деньги, занимал на рынке, а кредитовал другие бизнесы акционеров, один из них — O1 Group Бориса Минца. Сейчас так получилось, что там сложная история — пенсионные фонды и так далее — не будем углубляться, но самое главное, что облигации, обязательства O1 Group — там дефолт — они сейчас нисколько не стоят, а на балансе «Открытия» большая часть этих облигаций.

Михаил Задорнов: Не большая часть, но значительная.

Значительная, самая крупная доля этих облигаций. Это одна из мин, которая взорвалась. Если оценить в целом, таких мин вообще много, насколько они могут повлиять на вывод «Открытия» в нормальный режим функционирования?

Михаил Задорнов: Во-первых, это очень справедливый вопрос. Но, когда Центральный банк докапитализировал всю группу «Открытие» — это не только банк «Открытие», а также страховая компания «Росгосстрах» и пенсионные фонды, группы, которые, кстати говоря, на конец года имели активов примерно на 600 млрд рублей, все потенциальные риски, включая группу Минца, включая как раз кредит «Открытие Холдингу», акционерные компании банка...
Поясню, что «Открытие Холдинг» — это уже не банк «Открытие».
Михаил Задорнов: Безусловно, но его основным активом был банк. Все эти кредитные риски были оценены достаточно тщательно, и капитал банка формировался уже с учетом того, что эти риски реализуются. То есть мы понимали, что этот риск будет. Не случайно еще временная администрация банка «Открытие» в ноябре прошлого года, даже в октябре, подала в суд иск к О1, к Минцу, с требованием развернуть сделку по замене кредита на О1, под которым были твердые залоги, пусть и на часть этой суммы, на облигации с погашением в 2027-2032 годах, которые, по сути, не стоили тех денег, сколько стоил кредит. Поэтому перечисленные риски тогда мы уже понимали, и они учтены в объеме капитала и резервах в портфеле «Открытия». Поэтому то, что происходит, — печальная история, но ожидаемая. И она не повлияет на финансовый результат баланса банка принципиально. Хотя мы рассчитываем, что, безусловно, мы сможем в процедуре судебных исков, банкротства группы компаний О1 — там, к сожалению, еще рядом есть НПФ «Будущее», тоже достаточно серьезный актив по размеру в другой сфере, — что мы сможем часть активов как обеспечение по этому долгу получить, и, конечно, не рассчитывая на 100% возврата, какую-то часть этого долга все-таки вернуть на баланс «Открытия». Других таких активов, которые бы неожиданно себя проявили, если честно, нет. То есть основной кредит — это «Открытие Холдинг», с ним мы ведем переговоры, и постепенно часть активов «Открытия Холдинга» переходят к нам на баланс. Опять-таки там придется часть долга списать, это понятно, но, пройдя всю процедуру исследования именно сделок предыдущих акционеров и убедившись в том, что все активы, которые были связаны с банком «Открытие», они нам передали за долги, либо в какой-то другой форме произошел обмен активов. Вот эту работу мы ведем. С точки зрения здоровья баланса самого «Открытия», еще раз все эти кредиты были зарезервированы в конце прошлого года при капитализации банка, поэтому на нормальный наш банковский бизнес эти события не повлияют.

А с точки зрения здоровья вообще, складывается впечатление, что пока что у «Открытия» была большая группа акционеров. Видно, что все теряет Минц, потому что ему не удалось вовремя выйти, обменять одни, другие, не удалось продать свои бумаги «Открытия». Там сложная цепочка, но он реально теряет активы. А вот другие акционеры, вроде бы у них осталось за рамками, за периметром «Открытия»… Они вроде в стороне.

Михаил Задорнов: Это неверное впечатление. Не будем подробно говорить, потому что там много акционеров. На самом деле, конечно, ситуация более сложная, кто-то теряет активы, кто-то пытается их увести или сохранить, ситуация сложнее. На самом деле, пройдет какой-то период, я думаю, к концу текущего года уже будет более или менее ясна расстановка.

Да. Есть еще — «Росгосстрах» — это тоже «Открытие». Был дан огромный кредит, кредит не обслуживался, «Росгосстрах» фактически был куплен, но в счет кредита того, который не обслуживался. Вы затем довольно резкую оценку дали положению в бизнесе «Росгосстраха», сейчас там возбуждаются уголовные дела. Как дальше будет развиваться ситуация с этим активом банка «Открытие»?

Михаил Задорнов: В «Росгосстрахе» ситуация следующая. Он как раз был полностью докапитализирован, его баланс был очищен в декабре 2017 года. У «Росгосстраха» сейчас полностью сформирован портфель резервов нормальными активами, мы начали процедуру реорганизации компании, это означает, что у нее новый менеджмент в головном офисе. Сейчас мы оцениваем руководителей сети «Росгосстраха», то есть управляющих региональными филиалами. Идет процесс оптимизации этой сетки, потому что у компании инфраструктура, число продающих точек, намного превышает необходимость ее бизнеса сегодня или даже того, который будет на перспективу. Мы предполагаем примерно в два с половиной раза увеличить премии за следующие три года. Мы хотим уже в этом году вывести компанию в ноль, чтобы она показала небольшую прибыль, и иметь 15 млрд прибыли на «Росгосстрахе» к концу 2020 года. То есть, в принципе, идет перестройка всей управленческой модели и бизнес-модели «Росгосстраха». И вот здесь первый квартал текущего года для нас был особенно показательным. Компания получила первую прибыль — где-то около миллиарда рублей. И это очень важная точка перелома, потому что в целом компания три года, начиная с 2014 года, неуклонно была убыточной. Эти убытки камуфлировались, но сама бизнес-модель не давала никакой прибыли акционерам.
Вы очень резко тогда заявили, когда познакомились с состоянием дел, что в этой компании сверху донизу воровали. Даниил Хачатуров, естественно, вам ответил. С точки зрения термина «воровали», что можно сказать сейчас: сколько воровали, а сколько не получилось? И в чем главная причина?
Михаил Задорнов: Итоговые оценки подводить еще пока рано. Могу лишь сказать, что за три года — 2015, 2016, 2017 годы — убытки компании превысили 120 млрд рублей, то есть 2 млрд долларов, то есть это, мягко говоря, не маленькая сумма, причем только в прошлом году этот убыток составил более 50 млрд рублей. И сейчас аудиторские заключения вышли. Они говорят о том, что бизнес, на самом деле, был убыточным все три последних года. Точные размеры… Отделить бизнес-потери от банального воровства достаточно сложно, но мысль моя в том, что, к сожалению, бизнес компании был построен так, что фактически на работу не на компанию, на себя (это назовем так) от высшего менеджмента до иногда самых простых сотрудников, в принципе, сама обстановка в компании способствовала. Из компании, например, из блока урегулирования убытков за последние полтора года было уволено несколько сот человек, поскольку просто по результатам их деятельности было видно, что они урегулировали эти убытки и не в пользу клиента, и не в пользу компании, а в своих личных интересах. Есть масса и внутренних расследований, и уголовных дел, которые в регионах возбуждены в связи с именно нанесением ущерба и компании, и клиентам, и, конечно, непростой у нас диалог с бывшими акционерами «Росгосстраха» также идет. Я понимаю, что это всех интересующая страница истории, мы, безусловно, в ней поставим точку, просто это требует времени. Но важно одновременно то, чтобы и сотрудники компании, и руководители в регионах, потому что менеджмент на верхнем уровне уже полностью заменен, они понимали, что, по сути, одними из принципов работы перезагруженного «Росгосстраха» будет то, что все мы работаем именно на интересы прибыльности компании, на компанию и на ее клиентов, которые должны качественно быстро обслуживаться, иметь приоритет в работе компании. То есть важно не только разобраться в прошлом — это уже задача наша, акционеров и менеджмента — но быстро построить новую модель.

А что касается модели самого «Открытия», банковский сектор сейчас стремительно меняется. Если это еще не произошло везде на практике, то в головах уж точно. Вы сейчас поглощены разбором завалов. Место «Открытия» на российском банковском рынке, «Открытия» вместе с «Бином»? Кстати, что насчет названия?

Михаил Задорнов: Во-первых, банки объединяются. Мы здоровый бизнес — «Траст», «Открытие», «Бинбанк», «Росгосстрах банк» (это тоже такой заметный игрок, там только депозитов больше 100 млрд рублей населения) — банки мы объединяем юридически в начале следующего года. Практически бизнес группы уже сейчас выстраивается как единый. И, например, в Санкт-Петербурге есть один бизнес-лидер для всех банков, и фактически это организация общения с клиентами, работа с клиентами, это все будет под брендом «Открытие». Пока мы предполагаем так, хотя в рамках всей стратегии будет это рассматривать набсовет. То есть мы считаем, что этот бренд должен быть сохранен, потому что он имеет определенную степень узнаваемости, ценности, здесь также важно понимать. И мы, наверное, в течение двух дней анонсируем уже именно стратегию, то есть, с какими клиентами, где, с какими результатами мы предполагаем работать следующие три года. То есть мы как раз над стратегией здорового бизнеса «Открытия» сейчас активно работаем с нашими акционерами, вместе с бизнес-командами.

Когда все объединится, фактически три банка — «Открытие», «Бин» и «Траст» — под одним брендом. Как это получится?

Михаил Задорнов: Это достаточно большой игрок. Это 4 миллиона клиентов физических лиц, это миллион зарплатных карт, это примерно 250 тысяч юридических лиц, предприятий, 950 офисов в 70 регионах России и где-то 25 тысяч сотрудников.
С чем это сейчас сопоставимо?
Михаил Задорнов: Это где-то третий, где-то пятый, где-то седьмой игрок на рынке, с точки зрения различных его сегментов — розничного, корпоративного кредитования, то есть это пятый по числу клиентов игрок, например, третий — по депозитам физических лиц. То есть это достаточно серьезный игрок, хотя инфраструктура пока превышает его реальный бизнес. Но задачи будут как раз дозагрузки инфраструктуры и ее оптимизация одновременно.

Надо найти теперь клиента, потому что, как мы знаем, фактически инфраструктура работала на привлечение депозитов, сбор денег, инвестирование происходило в бизнесы, связанные с другими бизнесами акционеров. Сейчас эта ситуация распалась.

Михаил Задорнов: Нет, она не совсем распалась, потому что параллельно с созданием стратегии здорового бизнеса мы одновременно конституируем в июле банк непрофильных активов. Это будут непрофильные активы, которые сейчас на «Трасте», на «Ростбанке» — это была «дочка» «Бинбанка», туда же будет отделена часть баланса «Открытия» с непрофильными активами, которые мы не хотим совмещать с таким нормальным бизнесом, чтобы просто не расфокусировать внимание менеджмента на двух совершенно разных задачах: управление активами и организация именно банковского бизнеса. Так вот как раз операционную всю поддержку, кредитование, операционное обслуживание для непрофильных, а это крупные предприятия, на некоторых из них работают тысячи, десятки тысяч сотрудников, будет оказывать банк «Открытие». То есть по существу можно сказать, что предприятия банка непрофильных активов будут нашими активными клиентами, так что полностью мы с ними связь не порываем, а в некоторых секторах экономики это будет очень существенное присутствие.
Ваш взгляд на все разговоры о такой финтехнической революции, на пороге которой мы уже оказались.
Михаил Задорнов: Она происходит. Мне смешно наблюдать, когда даже в информационных агентствах курс биткоина — это все наблюдать совершенно смешно. Но есть те технологии, которые реально внедряются, и ясно, что сейчас подавляющая часть операций, таких рутинных, проводится уже даже не в интернет-банке, а в мобильном банке, она проводится онлайн, и заметно сокращается клиентский поток в обычных банковских отделениях, то есть вот этот переход происходит, и он будет дальше идти. То есть мы видим, что полностью меняется поведение клиентов, пока еще поколения миллениалов, не является сегодня доминирующим в трудовом составе населения России.
А от банка это что-то требует, потому что мы помогаем банкам, которые, прежде всего, сейчас меряются IT-разработками, IT-сервисами?
Михаил Задорнов: Что требуется от банка? От банка требуется хороший IT-ландшафт современный, клиентское хранилище данных, чтобы мы знали информацию о своих клиентах. Для «Открытия» плюс то, что у нас большая база в пенсионных фондах — 8 миллионов клиентов, 17 миллионов активных клиентов в «Росгосстрахе», то есть мы объединим эти базы, с согласия клиентов, и это будет 35-40 миллионов человек. Это я говорю только о физических лицах, но и соответствующая работа и для корпоративных клиентов будет проведена. Дальше ты имеешь правильно структурированное хранилище данных и хорошую CRM-машину. И мы должны предлагать людям офисный канал, мобильный банк, интернет-банк, другие сервисы дистанционные, центр клиентского обслуживания, то есть продажа через колл-центр — фактически на выбор с тем, чтобы, в зависимости от своих предпочтений, клиент мог прийти или к банкомату, или в своем смартфоне сделать те операции, которые для него являются повседневными. Но, конечно, за ипотекой — посоветоваться, при инвестировании средств не в депозит, а на инвестиционном рынке, на фондовом рынке, он, конечно, захочет прийти к менеджеру, посоветоваться, и вот этот менеджер должен быть в офисе, квалифицированным и способным предложить человеку на выбор его инвестиционную стратегию. То есть я уверен, что офисный канал никуда не уйдет, он просто сузится по количеству точек, и другая будет специализация у продавцов, она будет более стратегической, выстраивание такой модели сбережений для человека, возможно, для его семьи.
Сейчас все говорят о внедрении биометрической идентификации при совершении всех наших финансовых операций, особенно онлайн, потому что, как говорят, в Китае люди уже не пользуются картой, а реально пользуются смартфоном и часами, ну то бишь интернетом, а не банковскими проводками. Биометрия, что вы думаете об этом?
Михаил Задорнов: Это один из способов идентификации. Вы знаете, их существует несколько, и страны с очень высокой степенью экономической преступности или просто физическая преступность, такая как, например, Бразилия, они прошли все эти стадии. Здесь мы далеко не лидеры. Биометрия — один из способов идентификации клиентов, они могут быть более простые, через те же самые логины, пароли. Они так же отлично, кстати говоря, работают. Наша задача — предоставить человеку как несколько каналов, так и несколько способов идентификации, которые ему удобны. А почему важна идентификация? Это важно: она узнает клиента, позволяет ему войти в этот канал и сократить срок именно входа в банковский канал и защищает его деньги, потому что потери из-за фишинга, то есть фактически фальшивых интерфейсов, которые на рабочую станцию клиента устанавливаются, большие.
Украли ваш пароль, так или иначе, или носитель.
Михаил Задорнов: Или вы сами, как чаще всего в 99% случаев, по невнимательности предоставили не банку, а мошеннику свои персональные данные. Моя точка зрения заключается в том, что не только биометрическая идентификация, а еще несколько других способов будут доступны для клиента, он будет выбирать удобный для себя.

Место банка в нашем экономическом мире. Мой вопрос будет очень конкретный про Питерский форум. Обсуждали с господином Шохиным вечернюю программу форума, и он с большим удовольствием сказал: «Вы знаете, уже банка нет, а квартирник остался». Ну, точнее акционер.

Михаил Задорнов: Как раз банк перезагружен, и квартирник остается традицией. И мы сегодня ждем сотни наших клиентов, гостей форума на квартирник. Атмосферу обещаем. Дождя, в отличие от прошлого года, не будет, так что будет хороший вечер. И в этом плане «Открытие» соблюдает традицию. Нам кто-то говорит, что это вы санируемый банк. На самом деле, еще раз: финансовое положение — мы уже первую прибыль заработали, и это мероприятие не для нас, мероприятие для клиентов, оно создает для форума ту атмосферу, которой Питерский форум славится. Вот вечерние мероприятия — это очень важная часть самой атмосферы форума. Это возможность людям пообщаться, а для нас — это возможность пригласить наших клиентов, которых миллионы, также на хорошее мероприятие.
Я просто хочу сказать, что Шохина не мы про квартирник спросили, он сам сказал. Мы ему просто дали возможность, и он упомянул это в числе основных.