Власти Нидерландов и Австралии официально возложили на Россию ответственность за крушение малайзийского Boeing под Донецком в 2014 году. Ранее МИД России назвал «голословным обвинением» вывод международной следственной группы, согласно которому пассажирский Boeing над Донбассом был сбит из зенитного комплекса «Бук», принадлежавшего дислоцированной в Курске 53-й бригаде ПВО Вооруженных сил России. Как считают в российском министерстве, показанный на пресс-конференции видеоролик был снят «на основе данных, сфабрикованных блогерами агентства Bellingcat», которых ранее уже уличали в подтасовках фактов».

Россия признает выводы международной следственной группы, только если сама будет участвовать в расследовании, заявил Владимир Путин. В Госдепе сообщили, что США полностью доверяют промежуточным результатам работы совместной следственной группы, и призвали Россию прояснить свою роль в крушении Boeing. Какие последствия будут иметь обнародованные обвинения? Об этом — в комментарии Георгия Бовта.

Если говорить исключительно о следствии по делу о крушении пассажирского Boeing над Донбассом 17 июля 2014 года, то оно уже давно вступило в такую стадию, когда его дальнейшее развитие может, конечно, добавить каких-то новых деталей, однако они вряд ли изменят общую канву обвинения, сформировавшуюся еще по свежим следам трагедии. Те факты, которые в нее вписываться не будут, с высокой вероятностью отодвинут на второй план.

СМИ в результате должны получить четкую и однозначную картину произошедшего: для Запада она будет одна, для России — совершенно другая. Неоднозначность и противоречивость плохо «продаются» в современных СМИ. Линия защиты, в свою очередь, будет твердо стоять на своем, указывая на нестыковки обвинения — а они есть. Только при этом не надо забывать, что у защиты и обвинения в основном разные, не пересекающиеся аудитории, им и предназначены аргументы каждой из сторон. Обвинение работает на свою аудиторию — условно западную, защита — на свою, условно пророссийскую, и, как говорится, вместе им не сойтись.

Москва уже не раз указывала на нестыковки, по ее мнению, линии обвинения, которые обнаружились еще тогда, когда сведения о 53-й бригаде ПВО из-под Курса впервые обнародовала команда Bellingcat. Россия напоминала о том, что следователям передали технические и конструкторские данные ракет системы «Бук», а Нидерландам предоставили первичные необработанные данные радиолокационного наблюдения за воздушным пространством в момент трагедии. Однако их к делу не приобщили.

Напоминала российская сторона и об экспертизе компании — производителя «Бука» концерна «Алмаз-Антей», из которой как минимум следует, что ракету запустили из несколько другого района. Эти аргументы слышат «свои», но не слышат и не хотят рассматривать «чужие». Впрочем, вряд ли кто-то с российской стороны всерьез рассчитывал на то, что они действительно будут рассмотрены, ведь это все не про поиски истины и настоящих виновных — это все про так называемую информационную войну или, как модно теперь говорить, про постправду.

Как могут развиваться события дальше? Следственная группа уже запросила у России информацию о конкретном зенитном комплексе «Бук», на что, скорее всего, получит отказ. Хотя, очевидно, иной реакции, кроме как отрицания, что этот конкретный комплекс существует в природе вообще и под Курском в частности, следователи и не ожидают от Москвы. Рано или поздно они озвучат и фамилии конкретных подозреваемых. Пока их около сотни: названы лишь позывные тех, кого считают главными подозреваемыми — «Орион» и «Дельфин». Также в обвинении говорится о конвое чуть ли в полсотни машин, сопровождавшем комплекс на территорию Украины и обратно, который якобы был заснят на видео несколько раз в июле 2014 года. В принципе, все это может встретить такое же отрицание.

В конце концов, могут предъявить и обвинения конкретным лицам, которые, впрочем, никогда не предстанут перед нидерландским судом — их никто не выдаст. Формально это помешает сформулировать обвинения против тех, кто отдавал приказ, и уж тем более обвинить Москву в преступлении перед человечностью и нарушении правил ведения войны. К тому же приказа сбивать пассажирский самолет однозначно и не было.

В какой-то момент раскручивания следствия уже самому правительству Нидерландов придется решать не совсем простые задачи. Что делать дальше со всей той правдой или постправдой, которую накопают? Вводить новые санкции против России, предварительно выведя вопрос на уровень Евросоюза? Выслать еще какое-то количество российских дипломатов? Тщетно требовать выдачи обвиняемых? Пока что премьер-министр Марк Рютте прервал свой визит в Индию и вернулся в Нидерланды, чтобы на экстренном заседании кабинета министров обсудить создавшуюся ситуацию.