Экс-начальник Главного управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности СКР, полковник Михаил Максименко дал показания в Мосгорсуде. Он заявил, что знал о получении его заместителем Александром Ламоновым взятки в 500 тысяч долларов за освобождение криминального авторитета Андрея Кочуйкова по прозвищу Итальянец. Однако сам он денег не получал и, более того, заставил подчиненного вернуть их.

Кроме того, подсудимый заявил о подготовке провокации в отношении сотрудников Следственного комитета со стороны ФСБ. На операцию по «дискредитации» ведомства в целом, по его данным, было выделено 3 млн долларов.

Выступление Михаила Максименко в суде частично прошло в открытом, а частично — в закрытом режиме из-за того, что в деле имеются данные, составляющие гостайну.

Два эпизода

Подсудимому вменяются два эпизода взяточничества (ч.6 ст. 290 УК РФ). Первый связан с получением через посредников 500 тысяч долларов от совладельца сети ресторанов «Якитория» Олега Шейхаметова. Деньги платились за освобождение из СИЗО криминального авторитета Андрея Кочуйкова по прозвищу Итальянец и его друга Эдуарда Романова. Второй касается получения 50 тысяч долларов от санкт-петербургского бизнесмена Бадри Шенгелии за возбуждение уголовного дела о краже у него дорогих часов марки Hublot.

К даче показаний Михаил Максименко подготовился заранее, изложив их в письменном виде. Он зачитывал их «с листа». Подсудимый заявил, что не был знаком с Олегом Шейхаметовым, который хлопотал за Кочуйкова.

Согласно материалам дела, 14 декабря 2015 года Итальянец, которого называют «правой рукой» вора в законе Захара Калашова (Шакро Молодой) приехал в ресторан Elements на Рочдельской улице, чтобы отстаивать интересы дизайнера Фатимы Мисиковой. Она сочла, что владелица заведения Жанна Ким задолжала ей за ремонт 8 млн рублей. Та, напротив, полагала, что не должна ничего дизайнеру и рабочим. Она вызвала на переговоры бывшего сотрудника КГБ СССР, а ныне адвоката Эдуарда Буданцева. Тот из наградной Beretta застрелил двух подручных «вора в законе» и ранил еще несколько человек.

Андрею Кочуйкову и его другу Эдуарду Романову вменили «вымогательство» и «хулиганство» (ч. 3 ст. 163 и ст. 213 УК РФ). Позже их дело перекочевало из ГСУ СК по Москве в Следственное управление СК по ЦАО. Там их действия переквалифицировали на более легкую статью УК «Самоуправство» (ч. 2 ст. 330 УК РФ), благодаря чему 15 июня 2016 года «авторитеты» чуть не покинули стены «Матросской Тишины»: на выходе их задержали сотрудники ФСБ.

В суде Максименко опроверг версию обвинения о том, что именно он через своих подчиненных организовал передачу уголовного дела в нижестоящее подразделение.

Престижные должности

Максименко поведал, что об уголовном деле он первоначально узнал из СМИ. «Происшествие было громким. Я сам смотрел видео происшествия, из которого было четко видно, как мужчина по фамилии Буданцев, бывший сотрудник КГБ, целенаправленно убивает несколько человек», — рассказал подсудимый. По его словам, у него «вызвало вопросы» то, что несколько участников инцидента отправили в СИЗО, а Буданцева — под домашний арест. Он говорил на эту тему с главой ГСУ СК по Москве Александром Дрымановым. Последний признался, что «излишнюю заинтересованность» судьбой Буданцева проявляют сотрудники управления «М» ФСБ.

Максименко уверял, что «не принимал никаких процессуальных решений» по делу и не мог давать никаких указаний руководству СКР Москвы. Тем более что его руководитель Александр Дрыманов и его заместитель Денис Никандров имели генеральские должности. Они были «гораздо престижнее», чем его должность в СК. «Поэтому доводы [обвинения] о том, что я в силу занимаемой должности мог повлиять на принятие процессуальных решений, носят надуманный характер и являются ложными», — подчеркнул подсудимый.

При этом он рассказал, что весной 2016 года его заместитель Ламонов сообщил, что какие-то его знакомые интересуются «ситуацией» с уголовным дело на Рочдельской. Однако Максименко сразу обозначил свою позицию: он сказал, что ничего узнавать не будет, не станет обращаться к Дрыманову или Никандрову. При этом, по его версии, он «рекомендовал» Ламонову также не интересоваться данным вопросом, так как в уголовном деле «пересекались» интересы ФСБ России.

Возврат денег взяткодателям

Однако тот не внял совету начальника и в мае 2016 года «или дома, или в кабинете» рассказал, что «получил от каких-то знакомых 500 тысяч долларов» за «смягчение судьбы» Кочуйкова и Романова. Ламонов признался, что деньги лежат у него в сейфе. «Он как бы делился информацией, предложения поделиться деньгами не делал», — заверил подсудимый.

Максименко сказал, что тогда расценил словам Ламонова как «провокацию». Он решил, что таким образом его решили проверить. Максименко не отреагировал на слова подчиненного и не доложил об этом руководству, а потребовал, чтобы Ламонов немедленно вернул деньги. Он пригрозил, что, в противном случае, «будет вынужден» доложить о взятке председателю СК. Его заместитель пообещал, что «завтра же вернет деньги» людям, «связанным с криминальным миром». А днем позже сказал, что выполнил обещание. Именно поэтому, сказал подсудимый, он не стал сообщать о случившемся руководству.

Стоит отметить, что допрошенный ранее в суде Александр Ламонов (дело в его отношении не завершено) в суде утверждал, что он принес начальнику домой 500 тысяч долларов, из которых Максименко вернул ему 100 тысяч долларов для него и посредников: бывшего сотрудника МВД Евгения Суржикова и сотрудника УСБ СКР Дениса Богородецкого.

«В мае 2016 года Ламонов со мной точно встречался, но он мне никакие коробки из-под обуви, в которых бы находились 400 тысяч, он не приносил», — заявил подсудимый. Он также обратил внимание суда на то, что в ходе обысков у него не нашли денег, кроме того, не было зафиксировано и больших трат с его стороны. Фигурирующую в деле сумму он назвал «огромной» и заявил, что никогда не держал «таких денег в руках» и даже не представляет, как ею распоряжаться.

В завершение Максименко поведал, что в отношении сотрудников СК якобы готовилась провокация, а для того, чтобы «ведомство дискредитировать в целом», было выделено 3 млн долларов. Данные сведения ему якобы стали известны от девелопера Дмитрия Смычковского, который сам сейчас объявлен в розыск. Он выступал в качестве посредника в другом эпизоде дачи взятки, также связанном с попыткой освободить Итальянца. Причем получателем денег по этому эпизоду значится глава СК по Москве Александр Дрыманов. Впрочем, этот эпизод Михаилу Максименко не вменяется. Да и главе СК обвинений не предъявили. Он еще продолжает расследоваться.

Три миллиона долларов на дискредитацию

По словам подсудимого, организаторами провокации выступали сотрудники управления «М» ФСБ РФ. Смычковский сообщил ему о ней за день до его задержания. К сообщенным сведениям Максименко отнесся «серьезно». «Данную информацию я записал на листок, намеревался доложить председателю СК, но не успел, поскольку был задержан», — сказал он.

Максименко также заверил, что не получал 23 октября 2015 года 50 тысяч долларов от бизнесмена Бадри Шенгелии и не передавал ему копию постановления о возбуждении уголовного дела. При этом полковник не отрицал, что общался с Шенгелией по службе. Однако, по его словам, их встречи в гостинице «Пулково» всегда были «на виду, в холле, где установлена камера видеонаблюдения. «В этой связи исключено, чтобы у всех на виду Шенгелия передавал мне такие суммы», — сказал Максименко.

29 марта в суде пройдут прения сторон, в ходе которых прокуратура запросит срок для подсудимого. Защита же планирует попросить подсудимому оправдательный приговор. Не исключено, что они пройдут в закрытом режиме.