Экс-глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев, обвиняемый в получении взятки в 2 млн долларов, 7 декабря выступил с последним словом в Замоскворецком суде Москвы. Он вспомнил лидера кубинской революции Фиделя Кастро, бывшего прокурора СССР Андрея Вышинского, а также древнегреческого философа Сократа. Подсудимый в очередной раз отверг обвинение, покаявшись в том, что «прискорбно мало» сделал для страны и людей. Срок в десять лет, который для него запросила прокуратура, он приравнял к смертному приговору.

В зал суда 61-летний Алексей Улюкаев, который находится под домашним арестом, вошел с опозданием на десять минут. Он выглядел серьезным и сосредоточенным. На вопрос о том, как долго он собирается говорить последнее слово, Улюкаев пообещал, что будет кратким. «Не стану вас утомлять», — сказал он.

Речь бывшего министра заняла 12 минут, но была очень красочной. Впрочем, прежде чем ее начать, подсудимый выступил в репликах. Он ответил на слова гособвинителя Бориса Непорожного, который 4 декабря запросил для него десять лет колонии со штрафом в 500 млн рублей. Тогда же прокурор заявил, что подсудимый пошел на преступление из-за корысти, хотя жил в достатке и «катался как сыр в масле».

Улюкаев отметил, что с 2006 года ежегодно сдавал декларации о своих доходах и об имуществе. «С тех пор ни разу у компетентных специалистов не было вопросов, как формируются мои счета и приобретаются имущественные объекты», — сказал он.

Также подсудимый не смог пропустить мимо ушей и довод гособвинителей о том, что он не поблагодарил Игоря Сечина за сумку, которую тот ему вручил 14 ноября прошлого года, а следовательно, по мнению прокуратуры, знал, что в ней находится взятка в 2 млн долларов. По версии обвинения, деньги у руководителя нефтяной компании подсудимый требовал за выдачу положительного заключения Минэкономразвития. Оно позволило «Роснефти» участвовать в покупке 50,08% акций «Башнефти». «Я полистал УК, там нет статьи за «невежливость», — заметил подсудимый.

После этого Улюкаев начал саму речь. Он в очередной раз отверг обвинение в получении взятки, отметив, что в отношении него «была совершена жестокая и чудовищная провокация». Судебное следствие он назвал «удивительным», отметив, что ключевой свидетель обвинения Игорь Сечин так и не приехал на процесс, «растворившись где-то между просторами Ханты-Мансийска и Рима» в командировках.

Про цирк, гладиатора и ящик Пандоры

О главе «Роснефти» Алексей Улюкаев говорил нелицеприятно. Он назвал его «мнимым свидетелем», «специалистом по выращиванию определенного рода дурно пахнущих делишек», а сам процесс — «похожим на цирк». Себя подсудимый сравнил с «немолодым, пенсионного возраста гладиатором», который «отмахивается картонным мечом», в то время как за ним наблюдает публика, готовая в любой момент повернуть «палец вниз или вверх».

Подсудимый выразил опасения, что, если подобные дела получат широкую практику, в его ситуации может оказаться любой чиновник, который «не нравится». «Ящик Пандоры открыть легко, а вот закрыть его будет значительно труднее», — предостерег Улюкаев и вспомнил роман Эрнесто Хемингуэя. «Не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит по тебе. Он может зазвонить и по любому из зрителей. Теперь это стало очень легко: сумка, корзинка, плохо снятый видеоролик», — назидательно произнес он.

Затем фигурант вспомнил и бывшего прокурора СССР Андрея Вышинского, кубинского лидера Фиделя Кастро, писателей Ильфа и Петрова и древнегреческого философа Сократа. «Обвинение абсурдно, доказательства абсурдны», — сказал Улюкаев, добавив, что прокуратура «поспешила сшить черное дело белыми нитками».

По словам экс-министра, доводы прокуратуры были построены лишь на предположениях и вопросе, «а что еще может быть в тяжелой сумке, кроме денег?» «Это точное воспроизведение аргументов, которые приводились в бессмертном романе «Золотой теленок» Ильфа и Петрова: «Пилите, Шура. — А если там не золото?» — напомнил Улюкаев.

Превзошедшие Вышинского

Подсудимый отметил: в свое время кубинский лидер Фидель Кастро на суде по сфабрикованному против него делу сказал, что история его оправдает. «Могу только повторить эти пророческие слова», — сказал экс-министр.

Улюкаев полагает, что гособвинители на его процессе превзошли знаменитого прокурора СССР Вышинского и что тот мог бы подарить прокурору свой портрет с надписью: «Победителю-ученику от побежденного учителя». Подсудимый отметил, что Вышинский «хотя бы считал признание царицей доказательств», тогда как на его суде гособвинители, по его мнению, обошлись и без этого.

В последнем слове Улюкаев также сравнил себя с Сократом и процитировал один из приписываемых философу афоризмов. «Как говорил Сократ, «вот уже время идти отсюда, мне — чтобы помереть, вам — чтобы жить». Со времен Сократа много воды утекло. Но тем не менее десять лет для человека 62 лет от роду (столько подсудимому исполнится в марте 2018 года. — Business FM) не сильно отличаются от смертного приговора», — сказал фигурант, вспомнив срок, который запросил для него прокурор.

Покаяние перед народом

В завершение подсудимый сказал, что признает себя виновным, но не по предъявленному обвинению, а в том, что «прискорбно мало» сделал для страны и людей.

«Я признаю себя виновным. Конечно, не в том абсурдном обвинении, которое предъявляют гособвинители. Очевидно, что с угрозой и вымогательством взяток я не имею ничего общего. Я виновен в другом. Конечно, на протяжении многих лет я как мог служил гражданам России, пытался приносить пользу. И дело не в почетных званиях и орденах, которых было немало. Того, что сделано, недостаточно, прискорбно мало. Я виноват в том, что часто шел на компромисс, выбирал легкие пути. Карьеру и благополучие зачастую предпочитал отстаиванию принципов. Крутился в каком-то бессмысленном бюрократическом хороводе, получал подарки, сам их делал, пытался выстраивать отношения, лицемерил... Только когда сам попадаешь в беду, понимаешь, как тяжело живут люди, с какой несправедливостью они сталкиваются. А когда у тебя все в порядке, то ты позорно отворачиваешься от людского горя. Простите меня, люди, я виноват перед вами».

Улюкаев пообещал: как бы ни сложилась его судьба, он посвятит остаток жизни отстаиванию интересов простых людей. Также он попросил прощения у родных и близких за тревогу и боль, которые невольно им принес, напомнив, что его маме 85 лет, отцу — 86, сыну — 12 лет, а дочери — семь. «Трудно им будет без меня», — посетовал подсудимый.

Прежде чем судья удалилась в совещательную комнату, Улюкаев также поздравил всех с наступающим Новым годом, пожелал веселых праздников и жить долго и счастливо. Приговор Лариса Семенова обещала огласить 15 декабря.

«Своя ноша не тянет»

Ранее в четверг прошли реплики сторон, которые также называют вторыми прениями. В них прокуроры Павел Филипчук и Борис Непорожный раскритиковали версию защиты, согласно которой их подзащитный думал, что в полученной от Игоря Сечина сумке находятся не 2 млн долларов, а бутылки с вином, а также что министр и глава нефтяной компании обсуждали не взятку, а продажу 19,5% акций «Роснефти». «Версия защиты является не только несостоятельной, но и комичной. Само поведение Улюкаева свидетельствует о том, что он отлично знал, что находится в сумке, и понимал, что говорит его собеседник», — сказал Филипчук.

Прокурор отверг довод подсудимого о том, что в отношении него была совершена провокация взятки, подготовленная главой «Роснефти» Игорем Сечиным и бывшим начальником службы экономической безопасности компании генералом ФСБ Олегом Феоктистовым. «Действительно страшно, когда человек с безупречной репутацией, имея все блага жизни, становится на путь взяточничества и продолжает отстаивать свою версию, которая не выдерживает критики», — так прокурор Филипчук завершил свое выступление.

Его коллега Борис Непорожный назвал слова защитника подсудимого Дареджан Квеидзе, которая усомнилась в том, что в сумке были деньги, «несуразной попыткой поставить под сомнение версию обвинения». Ранее в прениях сторон адвокат обратила внимание суда на то, что молодой и здоровый гособвинитель Непорожный в ходе оперативного эксперимента в суде с трудом носил по залу сумку с деньгами, а ее подзащитный, человек более преклонного возраста , без проблем донес ее до автомобиля. «Вот что я скажу: своя ноша не тянет», — объяснил Борис Непорожный хорошую физическую подготовку Улюкаева.

Не обвинение, а песня

Защитники подсудимого в очередной раз заявили о недоказанности обвинения, а использование гособвинителями крылатых фраз приравняли к нарушению норм прокурорской этики. «Такие высказывания не только недопустимы, а свидетельствуют о нарушении кодекса профессиональной этики. Нет каких-либо доказательств, подтверждающих вину подсудимого. Нечему давать оценку», — указала защитник Улюкаева Лариса Каштанова.

По ее мнению, обвинение придумано от начала и до конца. Оно напомнило защитнице слова известной песни Алены Апиной: «Я его слепила из того, что было, а потом что было, то и полюбила».