Владимир Путин на пресс-конференции в рамках саммита стран БРИКС отозвался о продолжающейся российско-американской дипломатической войне, обозначив новые возможные меры Москвы в ответ на закрытие российского консульства в Сан-Франциско. Он пригрозил уменьшить штат американской дипломатической миссии в России еще на 155 человек, тем самым уравняв по численности российских работников в Америке без учета сотрудников миссии в ООН, которые по положению о стране, где находится штаб-квартира этой организации, и не должны учитываться как работники «национальных» дипмиссий. Он также предложил российскому МИД судиться с американцами. Насколько далеко может развиться этот скандал?

Если бы Москва буквально следовала принципу «око за око, зуб за зуб», то она могла бы учинить некие силовые действия против американских консульских учреждений в России в ответ на то, что закрытое по приказу Госдепартамента наше консульство в Сан-Франциско было фактически подвергнуто обыску. Хотя сами американцы называют это «осмотром помещений» и ссылаются на то, что, дескать, консульство уже не консульство и иммунитета не имеет. Но Москва считает, что в данном случае были нарушены Венские конвенции о дипломатических и консульских отношениях 1961 и 1963 годов соответственно, а также советско-американская консульская конвенция 1964 года. Сочтено, возможно, что публичное судебное разбирательство в этом плане окажет более благоприятный эффект. Возможно, отчасти действительно в расчете на то, что американские суды покажут свою хоть какую-то независимость, как они уже сделали это в отношении администрации Трампа, признав незаконными его указы по ограничению иммиграции и въезда мусульман.

Формально помещение консульства в Сан-Франциско остается в собственности России, но наши дипломаты не имеют к нему доступ. В то же время на сегодня у каждой страны осталось по три консульства, не считая отделов при посольствах в столицах. У США — в Петербурге, Екатеринбурге и Владивостоке. У России — в Сиэтле, Хьюстоне и Нью-Йорке. Любое новое ограничение, инициированное одной из сторон, почти наверняка вызовет зеркальный ответ.

Что касается угрозы урезать штат американской дипмиссии еще на 155 человек, то можно предположить, что ее исполнение Москва прибережет до января 2018 года. Когда Минфин США должен будет представить конгрессу, согласно недавно принятому закону о санкциях против России, доклад о возможности распространить эти санкции еще и на всю финансовую сферу. Также может быть опубликован подробный персональный отчет о выявленных финансовых активах по всему миру тех российских предпринимателей и чиновников, а также ряда структур, кого Америка считает, так сказать, опорой режима и приближенными к действующему президенту. Такой «переход на личности» может спровоцировать уже новый, еще более крутой виток санкций и контрсанкций.

Пока трудно даже предположить, как далеко это все может зайти и кто остановится первым. Ситуация выглядит в чем-то гораздо хуже, чем в 1986 году, когда в рамках взаимной эскалации дипломатической войны Москва и Вашингтон пачками высылали дипломатов. Сейчас обе страны уже довольно прочно увязаны сложными и противоречивыми отношениями, которые не сводятся только к противостоянию, в том числе в ряде регионов мира, начиная от Сирии и Украины и кончая Северной Кореей. О КНДР, кстати, Путин говорил во время все той же пресс-конференции. Не называя США, он не только отказался присоединиться к новым американским санкциям против Пхеньяна, но и заметил, что силовое давление на Северную Корею ни к чему не приведет. Они, мол, «траву будут есть», но не откажутся от своих планов, пока не почувствуют себя в безопасности. Красноречивая фраза, между прочим.

Сегодняшняя Россия гораздо глубже интегрирована в мировую экономику и финансы, чем более самодостаточный в этом плане СССР. При этом попытки ударить Москву по самым больным местам типа введения жестких финансовых ограничений и объявления глобальной травли ее правящей элиты могут вызвать резкий ответ в иных областях. Прежде всего, в военно-политической. В конце концов, когда Америка чуть ли не собирается ставить вопрос либо о «сносе режима», либо о том, чтобы его маргинализировать или изолировать на мировой арене, то будет уже не до того, чтобы взвешивать на точных дипломатических весах ответные меры. Ломать так ломать, как говорится. К тому же у России ресурсов, чтобы противостоять давлению извне, побольше будет, чем у Северной Кореи.