Заместитель генерального директора ПАО «Северсталь» Алексей Куличенко рассказал Business FM о «цифровизации» и о том, как цифровые технологии адаптируются к российской промышленности. С ним беседовал Денис Самсонов.

С какого момента компания «Северсталь» начала воспринимать «цифровизацию» как отдельный проект?
Алексей Куличенко: «Цифровизация» — тренд последнего года. Причем тренд, развивающийся лавинообразно. О концепции CDO (Сhief Digital Officer) я впервые задумался прошлой весной. Летом мы с коллегами решили, что «цифровизацию» в «Северстали» нужно выделить в отдельное направление. Потом «цифра» превратилась в лавину. Только ленивый не заходил к нам с идеями цифровой трансформации, Big Data и так далее, и так далее. Ничего этого год назад на повестке дня еще не было. Удивительный, экспоненциальный рост интереса к теме. Ничего похожего я даже не могу вспомнить.
Насколько быстро идет проникновение цифровых технологий в отечественной промышленности по сравнению с вашими глобальными конкурентами?
Алексей Куличенко: Я считаю, что мы отстаем. В таких корпорациях как GE, Boeing уже работают технологии оптимизации и прогнозирования, которые показывают хорошие результаты.
Говоря «мы», вы имеете в виду конкретно «Северсталь» или российскую промышленность в целом?
Алексей Куличенко: Мы — это российская промышленность. И мы точно отстаем в развитии цифровых технологий.
За год цифровой трансформации что изменилось в том, как работает компания?
Алексей Куличенко: Первые изменения уже есть. Например, интернет-магазин, который мы запустили. Это решение и B2B и В2С. Причем в B2C мы видим достаточно большой потенциал. Те, кто хотят напрямую купить стройматериалы, для того, чтобы построить забор или крышу, небольшие бизнесы и даже отдельные домовладельцы, теперь могут это сделать. Мы очень радовались, когда первый раз совершенно новый клиент, который никогда не работал с нами, зашел в интернет-магазин, нашел то, что ему нужно, оплатил и получил. Для нас это возможность выйти не на нового оптовика, а на конечного клиента; лучше узнать и понять нашего потребителя; способ напрямую делать им какие-то предложения.
Можно ли сказать, что цифровые каналы позволяют вам устранить посредников из цепочки?
Алексей Куличенко: Не обижая наших посредников, которые сохраняют огромную добавочную ценность, скажу, что это точно новая бизнес-модель. Конечно, мы не продаем товар прямо с комбината. Но теперь дачник может купить продукцию в нашей собственной дистрибьюторской сети.
Что кроме интернет-магазина вошло в число цифровых проектов, которые удалось реализовать в течение года?
Алексей Куличенко: За прошедший год мы наняли CDO, собрали команду. Определили тот набор областей, в которых мы стартуем. У нас очень прагматичный подход. Мы идем в digital не потому, что это модно. Мы хотим получить конкретный результат. Через год я буду готов рассказать много примеров применения цифровых технологий, в том числе технологий машинного обучения. У нас уже есть элементы оптимизации в загрузке станов. Уже есть технологии предсказания качества. Небольшие внутренние «пилотные» проекты, которые мы будем двигать дальше.
Цели, которые вы ставите перед «диджитал-командой», определены в цифрах?
Алексей Куличенко: Задачи всех стартовых проектов зафиксированы в цифрах. Мы знаем, какой эффект хотим получить от внедрения каждой технологии. Те, кто глубже нас погружены в цифровые технологии производства, советуют не рассчитывать на чудо. Ожидать, что мы радикально изменим эффективность производства, не стоит. Но то, что это даст несколько процентов улучшений в разных областях — доказанный факт. Мы это видим в кейсах, которые реализованы в других компаниях. Несколько процентов в каждой отдельной области — это несколько процентов улучшения глобальных показателей компании.
Многие говорят о том, что сопротивление сотрудников — одна из главных преград на пути цифровизации бизнеса. Столкнулись ли вы с этим?
Алексей Куличенко: Это не относится именно к диджитал. Это свойство любых преобразований. «Северсталь» проходила большой путь изменений. Работа с людьми — часть нашей культуры, философии и бизнес-модели. Я согласен, что ключевые сложности при внедрении цифровых решений не технологические, а человеческие.
Что проще в этой ситуации: обучить или заменить сотрудников?
Алексей Куличенко: Мы стараемся вовлечь и убедить наших сотрудников. Обучить их тоже нужно обязательно. Люди в компании в принципе открыты к изменениям. Но когда мы говорим про совсем новую область, привыкание к ней требует времени.
Вы уже говорили о машинном обучении. The Economist в качестве одной из тенденций в бизнесе политкорректно пишет о «постепенном удалении человеческого фактора из цепочки принятия решений». Готовы ли вы к этому?
Алексей Куличенко: Если мы увидим очень качественное, проверенное, подтвержденное моделирование процессов, технологии, способные работать с вариативностью, это будет следующий шаг. Такой же, как переход от машины с электронными помощниками к автомобилю без водителя.
А если завод без директора?
Алексей Куличенко: В заводе без директора я пока не уверен. А вот рабочее место без оператора — почему нет? Это произойдет, когда машины научатся принимать оптимальные решения исходя из совокупности параметров. Набор процессов без бухгалтера — вполне вероятно. Обойтись без управленцев пока не удастся. Но, с другой стороны, теперь им будет проще работать и, наверное, их потребуется меньше.
На каких технологиях вы работаете?
Алексей Куличенко: Основная система — SAP. У нас очень много модулей самого разного плана. При развитии новых направлений мы смотрим на решения с открытым кодом.