Три часа сорок минут — очередная «Прямая линия» президента оказалась короче прошлогодней, но Путин успел ответить почти на все главные вопросы. От плохих дорог до судьбы Тимирязевской академии и взаимоотношениях с США. О чем спрашивали президента, и как он отвечал?

Если сравнить «Прямую линию» с устным экзаменом, то Путин справился. Ответил почти на 80 вопросов. И так, что некоторые российские чиновники лишились части нервных клеток. Были шутки, заводились уголовные дела. Главная тема этой «Прямой линии» — дороги. Жалоба на их отсутствие прозвучала самой первой — Путин еще за стол сесть не успел. Президент объяснил, что местная власть закрывает бюджетные дыры деньгами из дорожного фонда и предложил «окрасить» их, чтобы шли по назначению. Потом у Путина спросили, в какой полосе сейчас экономика, в белой или черной? В серой — смягчил оттенки президент. В следующем году ждем роста. И успокоил тех, кто переживает за средства правительственных фондов. Деньги есть, хватит еще на 4 месяца — это если шило в стенку, и ничего не делать.

Владимир Путинпрезидент Российской Федерации«Международные резервы вернулись на уровень начала 2014 года: 387 млрд долларов. И резервные фонды правительства, напомню, что у нас их два — Резервный фонд и Фонд национального достояния, они уменьшились, но на незначительную величину. И сегодня составляют соответственно 50 и 71 млрд в долларовом эквиваленте. Это 10,5% ВВП страны».

В блоке экономических вопросов президента спросили о Кудрине, традиционно, 3-й год подряд. Путин рассказал, что бывший министр финансов займется стратегией развития страны, возможно, как замглавы президентского совета по экономике, поработает в центре стратегических разработок. «Крепкий и полезный эксперт», — оценил Кудрина Путин. Предприниматели пожаловались президенту на проверки, надоело быть «дойной коровой». Путин ответил, все уже не так страшно, как было раньше:

«Такой у нас менталитет, особенно у чиновничества: если уж кто на чем стоит, то старается максимально использовать свое статусное положение и обеспечить ренту. После введения правила, согласно которому все проверки должны быть согласованы с прокуратурой, все-таки на одну треть количество заявок на проверки сократилось. А из сделанных заявок в прокуратуру она не подтверждает необходимость 50% таких проверок».

Напряжение «Прямой линии» ежечасно снимали вопросами от детей. Они спрашивали у президента, как стать президентом, почему взрослые дольше отдыхают, и как Путин относится к кашам?

«Что касается каш, я их с удовольствием ем каждый день, по утрам. И сегодня тоже — перловую. С возрастом отношение к кашам поменялось в лучшую сторону. Чем меньше зубов, тем больше любишь кашу».

А потом недетский вопрос о Кадырове. Журналист Доренко напомнил о видео, на котором Касьянов появляется в оптическом прицеле, и попросил президента «очертить берега». Путин признал, что часть ответственности за истории с главой Чечни лежит на нем. Внутренняя политическая повестка запомнилась еще несколькими вопросами: про Нагвардию из Дагестана, про то, стоит ли идти на выборы, если все равно победит «Единая Россия», и пойдет ли Путин на новый срок? Откровений со стороны президента не последовало. Блок внешнеполитических тем был стандартным: об ИГИЛ в Сирии, о санкциях и о признании Обамой своих ошибок в Ливии. Обама — порядочный человек, ответил Путин. Прямо во время эфира на Украине утвердили премьера. У президента сразу спросили, что он думает о новом украинском правительстве:

«Ничего. Как я могу о нем думать, если я о нем даже не знаю».

Пожалуй, это был самый жесткий ответ во всей «Прямой линии». На все другие вопросы Путин отвечал миролюбиво и взвешено. Успокаивал и разъяснял, порой извинялся. Видимо, на это были причины. В этом смысле показательна реакция президента на смс-вопросы, которые в режиме онлайн появлялись перед ним на экране. Вопросы были нелицеприятные, порой хамские, но Путин назвал их сердитыми, сказал, что разделяет озабоченность авторов: мы все видим, но не все получается, закончил прямую линию президент.