Как чиновник Минобороны Недобор сел за контракт для ВДВ
Как стало известно Business FM, высокопоставленный чиновник Минобороны Дмитрий Недобор попал в дело об «откате» в 48 млн рублей за госконтракт для нужд ВДВ стоимостью почти в 6 млрд рублей. На днях ряд фигурантов прошли тест на детекторе лжи
Читать на полной версииBusiness FM стали известны подробности нашумевшего уголовного дела задержанного прошлой осенью высокопоставленного чиновника Минобороны Дмитрия Недобора, обвиняемого в попытке получить взятку в размере 48 млн рублей. По версии следствия, такую сумму «отката» директор департамента аудита госконтрактов военного ведомства требовал за согласование цены госконтракта на производство и поставку мобильно-стационарной системы для нужд ВДВ.
Впрочем, Недобор и трое других фигурантов дела, которые находятся в СИЗО уже четыре месяца, до сих пор не признали вину. А двое из них даже прошли проверку на детекторе лжи, и результаты были в их пользу.
Контракт раздора
С заявлением о вымогательстве денег у руководства Научно-исследовательского института систем связи и управления (НИИССУ) обратился в сентябре прошлого года в правоохранительные органы начальник планово-экономического отдела этого учреждения Роман Пахаренко. Он рассказал, что его организация собиралась получить госзаказ на производство и поставку Комплекса мобильно-стационарной системы управления сил специальных операций ВДВ. Стоимость предстоящих по госконтракту работ институт оценил в 6,2 млрд рублей. Однако пришедший полгода назад на работу в Минобороны директор департамента аудита госконтрактов военного ведомства Дмитрий Недобор «завернул» эту цену, посчитав ее завышенной. Институту предложили снизить ее на 21% — до 4,9 млрд рублей. Однако разработчики сочли ее неприемлемой, заявив, что это ниже себестоимости работ. Как утверждал Пахаренко, в ходе переговоров руководству института дали понять, что контракт может быть заключен на более выгодных для него условиях, а его сумма может составить 5,3 млрд рублей, если заплатить, кому нужно. Согласно материалам дела, 48 млн «отката» разработчики должны были перечислить в «Национальный корпоративный банк» по договору на поставку комплектующих (на самом деле в документах была указана цифра в 2 млн рублей). Однако деньги так и не были перечислены.
В середине сентября 2015 года Недобора задержали и поместили в СИЗО. Ему предъявили обвинение в покушении на получение взятки (статья 30, часть 6 статьи 290 УК РФ). Под стражу отправили и предполагаемых соучастников — соучредителя одной из столичных фирм Геннадия Баумана и его секретаря Ирину Кузнецову. Еще одного фигуранта — знакомого Баумана, бывшего сотрудника полиции Юрия Давыдова следователи оставили на свободе, взяв с него обязательство о явке. Четверым фигурантам инкриминировали посредничество в покушении на дачу взятки организованной группой (часть 3 статьи 30, часть 4 статьи 291 УК РФ).
Следователи утверждают, что Геннадий Бауман и Юрий Давыдов участвовали в переговорах по вымогательству отката, а Ирина Кузнецова — «в завуалированной форме» вела переписку с представителем института по указанию шефа.
Сами фигуранты не признают вину. Геннадий Бауман не отрицал факт знакомства и приятельских отношений с Дмитрием Недобором. Однако, по его словам, он никогда не вел с чиновником никаких совместных дел. Его секретарь, 34-летняя Ирина Кузнецова заявила, что не понимает, почему ее задержали. Она рассказала, что работает у коммерсанта уже 15 лет — с тех пор, как она была студенткой в МГТУ «Станкин», где когда-то работал ее шеф. Он занимался научной деятельностью, а она трудилась на кафедре. В ходе последнего продления срока ареста в Савеловском суде женщина заявила, что со стороны следствия на нее оказывается давление: от нее требуют оговорить шефа, угрожая, что в противном случает она еще «не скоро» увидит своего четырехлетнего сына. Юрий Давыдов также заявил, что не причастен к «посреднической» деятельности.
Проверка на детекторе лжи
По инициативе следствия, которое ведет Военно-следственное управление СКР по Москве, Кузнецова и Давыдов прошли полиграф. Стоит отметить, что проверку показаний на детекторе лжи можно проводить только с согласия самого обвиняемого. И Кузнецова, и Давыдов его дали. Полученные на днях заключения экспертов не смогли дать однозначного ответа по поводу осведомленности секретаря о вменяемом преступлении. Следователи хотели выяснить, знала ли Кузнецова, что в переписке начальника, которую она вела, обсуждался откат, и рассчитывала ли она сама получить какое-то вознаграждение за свою помощь. Специалисты констатировали, что установить первое «не представляется возможным». Дело в том, что женщина очень волновалась и не могла адекватно ответить на проверочные вопросы. При этом эксперты резюмировали, что обвиняемая, вероятно, не получала дополнительное вознаграждение за ведение переписки с институтом. Вопрос о том, занимались ли обвиняемые противоправной деятельностью, является прерогативой следствия и суда, констатировали специалисты. Что касается Юрия Давыдова, то результаты его проверки на полиграфе были более конкретными. Так, эксперты пришли к выводу, что он, «вероятно, не участвовал» в согласовании цены контракта между институтом и Минобороны за денежное вознаграждение и не был знаком с Недобором. При этом эксперты затруднились ответить на вопрос о том, говорил ли он во время одной из встреч с Пахаренко о необходимости перечислить небольшое вознаграждение за решение проблем. Стоит отметить, что, по закону, все сомнения трактуются в пользу обвиняемых.
Пройти проверку на полиграфе основным фигурантам — Дмитрию Недобору и Геннадию Бауману — следствие пока не предлагало. Коллеги военного чиновника, который полгода успел проработать в должности главы департамента аудита госконтрактов Минобороны, рассказали Business FM, что знали его как требовательного и жесткого руководителя, который далеко не всем пришелся по вкусу. Они уверены, что с помощью уголовного дела его решили убрать с занимаемой должности, поскольку он стал рушить сложившуюся до него политику цен, которая была явно завышенной.
Стоит отметить, что после задержания Недобора, департамент аудита госконтрактов Минобороны утвердил стоимость контракта с НИИССУ размере 5 млрд 680 млн рублей.