«Иран поддержит любой шаг, направленный на улучшение ситуации на рынке и повышение цен на нефть. Мы приветствуем сотрудничество, как со странами ОПЕК, так и с государствами, не входящими в организацию», — заявил министр нефти Ирана Зангане. Он добавил, что о влиянии принятых днем ранее решений на ценообразование можно будет судить лишь спустя какое-то время.

Во вторник Россия, Саудовская Аравия, Катар и Венесуэла договорились сохранить добычу нефти в среднем в 2016 году на уровне января, если другие производители присоединятся к инициативе. Позднее министр нефти Венесуэлы сообщил, что решение о заморозке поддержали Эквадор, Алжир, Нигерия и Оман. Присоединиться согласен также Кувейт, передало агентство Bloomberg.

ОАЭ тоже поддержат инициативу по заморозке уровня добычи нефти, если ее поддержит ОПЕК и Россия, передает Bloomberg со ссылкой на сообщение в Twitter министра энергетики Эмиратов. На этих новостях нефть начала стремительно расти. Смесь Brent преодолела отметку 34,5 доллара за баррель.

Реакцию рынка комментирует начальник аналитического отдела компании «Универ Капитал» Дмитрий Александров.

Дмитрий Александров: Там была еще одна новость о том, что прекращаются работы на нескольких крупных месторождениях в ряде провинций Китая. И тут это может оказаться не менее важным. Естественно, что, с одной стороны, иранский фактор очень важен, то, что Иран приветствует, это понятно. Почему он должен это не приветствовать? То, что он пока не взял на себя никаких обязательств о собственных квотах, о собственном уровне добычи, это тоже в ленте проскользнуло, но тоже как информация от источников. Поэтому, скорее всего, здесь было основным фактором то, что Иран приветствует, и именно на слове «приветствует» и произошла покупка основная. Будет ли развиваться тренд сейчас дальше, увидим ли мы районы 35-36 долларов в ближайшее время, честно говоря, мне кажется, маловероятно. Это уже должно происходить на подтверждениях со стороны Ирана относительно собственных уровней добычи, хотя бы некая какая-то карта должна быть дана.
Предположим, что, все-таки, Иран присоединится к этому соглашению, хотя, если честно, верится с трудом, можно ли будет говорить, что это соглашение станет жизнеспособным, или еще потребуется присоединение крупных игроков, той же Мексики, например?
Дмитрий Александров: Оно станет жизнеспособным. Мексика в том или ином виде все равно присоединится, потому что наращивать-то объемы добычи она не может, более того, ранее со стороны Мексики были заявления, в конце прошлого года, что при ценах в районе 30 долларов за баррель они могут столкнуться с падением добычи порядка 5% в течение ближайших полутора-двух лет. Поэтому Мексика, грубо говоря, присоединяется автоматически, Россия тоже зафиксировала квоты на своем максимальном уровне, и более активное наращивание добычи для нас, на самом деле, является затруднительным. Поэтому в принципе соглашение будет жизнеспособным, если Иран на текущих уровнях остановит собственную добычу и откажется от наращивания, это будет очень мощным драйвером. Но, на мой взгляд, скорее, Иран как раз будет исходить из того, что раз вы все замораживаете в районе своих максимальных значений, пускай, Саудовская Аравия имела в январе 10,2 млн баррелей в сутки, а в июне прошлого года порядка 10,5, но это близко к максимальным. Поэтому он, скорее всего, заложит некий лаг от того, что он хотел, условно, плюс 1 млн баррелей в сутки. Ну, о’кей, будет не плюс один, а 0,8, где-то вокруг этого будут торговаться.
Предположим, что все стороны как-то до чего-то договариваются. Означает ли это, что цены стабилизируются примерно на нынешнем уровне, или они куда-то выше пойдут, или будут еще через какое-то время снижаться?
Дмитрий Александров: Если Иран полностью сохраняет на текущих уровнях, то тогда, конечно, вверх. Тогда я думаю, что мы будем тестировать 41-42 уже, может быть, в начале следующей недели. Будет ли это устойчиво? Не факт, не уверен. Мы можем опять возвращаться потом и к этим же примерно ценам. Тут все-таки очень важна фьючерсная компонента и влияние того, что происходит вообще с ликвидностью, с объемом предоставления ликвидности, тут скоро будет заседание ФРС очередное, поэтому тут много факторов. То есть, грубо говоря, это не будет означать, что в марте мы не можем увидеть 35.

Напомним, что нефтяные цены бурно реагировали и на предыдущие переговоры с участием России. Сначала эталонная марка Brent резко выросла, достигнув 35 с половиной долларов. Но затем также резко опустилась на уровень в 34.

Можно ли ждать, что нынешние переговоры окажут долгосрочное влияние на стоимость черного золота? Мнение партнера консалтинговой компании RusEnergy Михаила Крутихина. «На мой взгляд, не нужно реагировать чересчур бурно на движение нефти внутри коридора, который уже давно обозначен. Этот коридор, на мой взгляд, имеет среднюю отметку 45 долларов за баррель. И в течение нынешнего года, я думаю, что именно этот коридор мы и увидим. А когда цена нефти двигается то вверх, то вниз в пределах этого коридора, комментировать это совершенно бессмысленно. Это одноразовое движение. Она может пойти вверх и до 50, до 55. Через два дня спуститься на 20. И каждый раз будет подниматься страшный шум: смотрите, что делается. Нельзя судить о цене на нефть по движению в течение суток, недели и может быть даже и месяца. Надо посмотреть, как она будет себя вести в более или менее длительном коридоре. Тогда можно будет сказать, как это воздействует на нефтяную отрасль, на экономику России и прочее», — сказал эксперт.

Как заявил ТАСС замминистра энергетики России Кирилл Молодцов, снижение запасов на рынке приведет к росту цены нефти. По его словам, объективный уровень — 40-50 долларов за баррель.

Чиновник добавил, что Ирану целесообразно постепенно выходить на рынок нефти, максимизируя доходы на каждом этапе. А Goldman Sachs считает, что сделка по замораживанию объемов добычи нефти будет малоэффективна.