Парижский саммит по климату (СОР 21), скорее всего, закончится ничем. Если бы не собрание в Париже глав государств и правительств более 150 стран, включая Россию, США и Китай, эта важная встреча вообще могла не попасть в основную мировую новостную повестку, потому что терроризм, война в Сирии, плюс русско-турецкий конфликт и беженцы потеснили глобально важный вопрос о потеплении климата.

Генеральные ассамблеи, вроде нынешней парижской, готовятся задолго до события. Договоренности и документы к самой встрече, как правило, уже готовы. Публичных раздраев стараются избегать. Председатель СОР 21, министр иностранных дел Франции Лоран Фабиус, говорит: «Если не договоримся в Париже, мы вообще не найдем более сильного решения».

Парижская встреча готовилась больше года. Речь шла об обязательных для всех шагах, чтобы ограничить потепление двумя градусами до конца нынешнего века. Считают, что этого пока будет достаточно для предотвращения катастрофы. Вероятнее всего, однако, что на этот раз оговорок и исключений будет столько, что настоящего результата придется добиваться позже — потом, на какой-то следующей встрече.

Накануне парижского саммита в мировых столицах прошли марши в поддержку субстантивной договоренности о спасении климата. В самом Париже — чрезвычайное положение, марш не разрешили. Вместо него прошла массовая «босоногая» акция: парижане выложили на мостовых тысячи своих туфелек и ботинок.

В некоторых местах митинги все же возникли. Особо гневные экологисты пытались даже завязать стычки с полицией, бросались камнями. Я видел, как другие товарищи останавливали их, оттаскивали, хватали за руки и постукивали по лбу, мол, не тот случай, дурень. В день открытия конференции парижан попросили не выезжать в город на машинах и сделали бесплатным городской транспорт.

А пока лидеры возлагают розы к стихийно возникшим мемориалам на местах недавних террористических актов в Париже и заседают, эксперты спорят, есть ли связь между глобальным потеплением и повсеместным ростом террористической угрозы. В самом деле, есть ли?

Сотни, даже тысячи европейцев, причем не только «неправильного» цвета глаз и кожи, но и голубоглазые блондины и блондинки, уехали в Сирию джихадировать. При чем здесь климат — не видно. Во всяком случае, неочевидно. Зато хорошо видно в других неблагополучных местах.

Взять саму Сирию. Европейские и американские политологи и военные эксперты видят прямую связь между долгой засухой с 2007-го по 2010-й и началом гражданского конфликта в 2011 году — того, что начинался как часть «арабской весны», но продолжается до сих пор, теперь уже перерастая региональные рамки и с новой страшной угрозой в форме «Даеш» (ИГИЛ — запрещенной в РФ террористической организацией). Люди, потерявшие источник существования, жизни, легко предаются отчаянию, поддаются радикальной проповеди, простым, жестоким рецептам.

Или соседний Ирак. «Даеш» и там. В мусульманском суннитско-шиитском разломе ИГИЛ относят на суннитскую сторону. А вы слышали о так называемых болотных арабах (мааданах) Ирака? Мааданы веками создавали уникальную культуру в дельте великих рек Тигра и Евфрата — в плавнях на юго-востоке Ирака. При режиме Саддама там, в зелени густых камышовых зарослей, укрывались его противники — шииты. Болотных арабов было около полумиллиона, когда Саддам начал против них «климатическую войну» — стал осушать болотные заросли с помощью дамб и каналов, были атаки и бомбежки. К моменту падения саддамовского режима мааданов в Ираке оставалось около 20 тысяч. Многие погибли, часть бежала в Иран, а часть переместилась внутри Ирака, вступив в шиитскую «Хезболлу».

Этот случай — прямое вмешательство человека в дела природы. В дельте другой великой реки — Ганга — людям приходится спасаться от наступающего моря. По расчетам ученых, от 20 до 30% территории Бангладеш может просто исчезнуть. Уже сейчас бывшие фермеры остаются без земли. Кому-то удается переключиться с выращивания риса на выращивание креветок, многим — нет.

Имеет это отношение к Европе? России? Вроде бы далеко, незнакомо. Численность населения Бангладеш, между прочим, примерно равна числу жителей России или даже больше. И вот еще что. У Бангладеш огромная диаспора в Европе и Америке: в одном Лондоне — 300 тысяч. Когда-то главным дружественным партнером страны был Советский Союз. Сейчас самые прочные, развитые связи — с ваххабистской Саудовской Аравией. Там постоянно живут и работают, по разным оценкам, от 1,2 до 2,5 миллиона бангладешцев. Бангладеш, в основном мусульманская страна, дает огромный трафик зарубежных работников. В Саудовской Аравии около четверти всех иностранных работников — из Бангладеш. Что это значит, востоковеды-арабисты лучше меня объяснят. Если коротко, это явный фактор риска.

Нужно оговориться: глобальное потепление само по себе не порождает терроризм или даже экстремистскую идеологию. Это, выражаясь на языке экспертов, лишь «мультипликатор» — усиливающий фактор. Такой климат теперь приходится учитывать.