Между делом обсуждали с моим другом и коллегой Катей Калиной ее проект Fucking Chairs.

«Во всем мире уже существует рынок б/у-шных вещей. У нас в 90-х возник рынок, и сейчас он уже является рынком б/у. Это рынок прекрасных, интересных дизайнерских вещей из ресторанов. Понятно, что рестораторы сейчас меняют концепции, очень часто закрывают рестораны не из-за кризиса, а просто из-за того, что они хотят провести ребрендинг, у них большое количество ненужной им мебели. И понятное дело, что ее нужно куда-то девать, а склады содержать в Москве очень дорого, им гораздо проще от нее избавиться. И тут мы, которые в курсе всего, которые, действительно, очень много всего интересного нашли в Москве. Выяснилось, что действительно существуют склады, эти склады завалены прекрасными сокровищами, и мы чувствуем себя такими маленькими гномами, которые эти сокровища откапывают, их шлифуют, чистят, моют и показывают людям. Народ устал от IKEA».

Кроме IKEA, существует довольно большое количество другой мебели.

«Очень дорого, все очень дорого. Ты видела, сколько мебель стоит в магазинах?»

Довольно хорошо представляю. Сколько у вас стоит этот стул с пионами?

«У нас стул можно купить за две тысячи рублей, кресло можно купить тысяч за шесть, но хорошее кресло».

Условно говоря, хороший диван, который вы уже продавали, сколько стоит?

«Тысяч десять. В зависимости от модели. На самом деле, это дико круто».