Режиссер Андрей Кончаловский не просил денег у президента. Он встретился с прессой и рассказал, что журналисты все неправильно поняли. Как отметил Кончаловский, договоренностей с банками и гарантий пока нет: фастфуд только на уровне идеи. С постановщиком беседовал обозреватель Business FM Иван Медведев.

Было высказывание, что авторы проекта «Едим дома», которые заявляют о том, что будут, в том числе выполнять важную социальную функцию и работать с детдомами, не совсем понимают, как вообще построена работа сейчас детдомов, что с сентября ждут серьезные реформы, которые предусматривают то, что дети сами будут участвовать в выборе продуктов, в покупках, что полностью исключает сотрудничество крупных предприятий общепита с заведениями.
Андрей Кончаловский: Новый закон. Во-первых, социальная сфера не ограничивается детдомами, есть школы, университеты, дома престарелых, где социальная сфера работает, и куда мы можем поставлять. Конечно, эта составляющая социальная очень важная. Но давайте начнем с критики. Меня не удивила критика, меня удивила энергия и феноменальная массовость такой реакции. В определенном смысле меня это даже развеселило, потому что вся критика основана на дезинформации. Мы никогда не рассчитывали на бюджетные деньги. Письмо было о том, чтобы поддержать проект, который будет стоить столько-то, и просим кредит. Мы просим о том, что мы просим поддержать проект. Если проект поддержат, то тогда нам нужно взять в каком-то банке кредит, который мы должны отдавать, и, естественно, мы не будем его брать, пока не поймем, что это проект успешный. Помимо такого дикого наплыва негатива, уже сегодня есть позитив и очень мощный: пишут люди из провинции, говорят, я менеджер, мы не знаем, куда продать... <…> Идея моя. Четыре года назад, когда мы получили третью ТЭФИ за «Едим дома», я подумал, рецепты, которые так популярны, потом письма пошли: где эти рецепты, сделайте кафе! Я подумал, идея грандиозная. Идея мне понравилась, я стал с этой идеей куда-то пробиваться. Начали мы с РЖД, тогда и с РЖД пытались, потом я купил землю в Калуге и решил производить телятину, прогорел, истратил много денег, очень негативный был у меня опыт с тем, чтобы занять деньги <…> Я прогорел и вынужден был это продать, и понял, что мелкий и средний бизнес для меня не работает. С тех пор изменилась политика. С тех пор, как начались санкции, вдруг государство обратило внимание, что сельскохозяйственный продукт можно производить здесь. Даже Владимир Владимирович Путин сказал, что это может быть на пользу нашим производителям, потому что средний и мелкий бизнес может подняться. Тогда у меня опять возникла эта идея, что все-таки надо попытаться сделать. Идея простая — честная еда. Я — фанат здорового питания, хотя бы без добавок. Основная моя мысль: попытаться сделать сеть большую федеральную дешевой, но здоровой еды. Но естественно, мы же не собираемся никого топить. Как можно бороться с Голливудом? То же самое — бороться с «Макдональдсом», это невозможно.
Тот самый легендарный «Вятский квас» не обращался еще к вам?
Андрей Кончаловский: Нет еще. Но может и обратиться. Мы разработали для того, чтоб финансовую базу подвести, как понять, как делать «пилот», сколько минимум нужно открыть сразу сетей, чтобы понять, что работает. Потому что это нельзя делать в одном кафе.
Но вот претензия у многих состоит как раз в том, что, мол, зачем замахиваться сразу на страну и просить миллиард, если можно сначала в одном городе попробовать сделать сеть, показать, что она успешно работает, и потом на примере конкретном обоснованно говорить о деньгах.
Андрей Кончаловский: Объясняю. Миллиард рублей, во-первых. Во-вторых, вы знаете, сколько «Макдональдс» в этом году вкладывает в российский рынок? Шесть миллиардов на расширение 50 точек. Чтобы доказать, что работает система, одно кафе не работает. А сеть в одной области, в губернии. Потому что можно сделать очень хорошее кафе и прекрасный ресторан, но нужно поехать на место, найти производителя, договориться с тем, что они будут поставлять продукт, выработать меню, которое дешевое, доступное, здоровое — честная еда, очень простая. Сделать технологию производства, произвести, дистрибьюировать, доказать, что это возможно. Надо сделать мини-сеть. Вот смысл. А мини-сеть — это уже фабрика и хотя бы 40 точек, надеемся, что это будет успешно. А потом это может быть в национальном масштабе.
То есть миллиард — это на мини-сеть.
Андрей Кончаловский: Конечно!
Не на всю страну.
Андрей Кончаловский: Да вы что! 100 точек. Мы хотим открыть 90 точек и построить две фабрики. Мы построим их сейчас в Московской и Калужской областях.
Конкретно в Сбербанк и в Калужскую область вы обращались с предложениями? Потому что мы сегодня звонили и туда, и туда: говорят, нет никаких бумаг.
Андрей Кончаловский: Нет. Мы не можем идти в Калужскую область. Почему: если мы хотим сделать настоящую большую сеть, то это никакой банк решить не может. Это должен решить либо Медведев, либо Путин. Его должна устраивать идея. Это серьезная вещь. Мы ж не денег просим, а одобрить идею. Когда мы приходим в любую область, мы хотим, чтобы нам что-то продали, землю для фабрики... даже если мы займем деньги, мы можем их просто не истратить. Поэтому меня интересовало только, почему — я написал, а Никита Сергеевич поддержал, — я верю в эту идею. Вот и все. И если не получится у меня, в принципе, буду отвечать я <...> Просто я этим не занимаюсь, у меня идея строится на том, что такая еда должна быть — доступной, хотим занять, если одолжат.
Занять под госгарантии?
Андрей Кончаловский: Под госгарантии. Но мы не собираемся брать все, мы возьмем сначала это, потом посмотрим, как это пойдет. Но, я думаю, госгарантии мы не получим.
Правильно понимаю, что вы хотите просто вести обычный бизнес, но обратились наверх за помощью, чтобы вы пришли в ту же Калужскую область и сказали... *голос из зала: «Президент поддержал, продайте мне землю!»*
Андрей Кончаловский: А дальше, как у нас в России, если поддержал, значит, им тоже интересно. Уже позвонил один губернатор Новгородской области и сказал: «Я хочу входить, у меня шоссе в Петербург идет через мою область. Я вам отдам, ставьте». И уже письма пришли, идут письма, которые производят: «Дайте нам!»
Калужская область уже названа как один из двух пилотных регионов, почему? Потому что вы просто знаете, что там телятина вкусная, или там есть конкретные договоренности?
Андрей Кончаловский: Никаких договоренностей, ни с кем нет договоренностей. Я думаю, что Артамонов поддержит. Я знаю Калужскую область — это раз; во-вторых, там очень хорошая земля и прекрасное сельскохозяйственное производство. Артамонов очень заботится о своих средних производителях.
Вы теперь ждете, что банки сами к вам придут, вы будете по банкам ходить?
Андрей Кончаловский: Обязательно. Мы обязательно пойдем в Сбербанк, ВЭБ, может быть, ВТБ и в Сельхоз. Но я думаю, что один из самых крупных гигантов наверняка сам поймет, как распределить. Это если они изучат предложение, всю экономическую сторону, поймут рациональность того, о чем мы говорим.
Вам бизнес-план кто-то разрабатывал?
Андрей Кончаловский: Это стоило серьезных денег — сделать это, это серьезная работа, почти восемь месяцев трудилась компания, чтобы обосновать все.
Если резюмировать, вы наняли консалтинговое агентство, которое разработало вам бизнес-план под вашу идею, которая томилась у вас годами?
Андрей Кончаловский: Дальше, до письма, я пошел в правительство, разговаривать с людьми, которые занимаются этим, — да, это интересные мысли и так далее. А поскольку у меня была возможность увидеться с президентом на открытии памятника моему отцу, я воспользовался моментом, пока он шел в машину, и сказал, что у меня есть идея сделать русскую еду популярной, и продуктозамещение как раз тут пошло. И он говорит: «Прекрасная идея, хорошая. Это очень мне нравится». Он сразу поддержал. Тогда мы стали разрабатывать финансовый план, идти куда-либо без него было бессмысленно. Тут наняты были серьезные люди. Потом подключился Никита Сергеевич и сказал: вот, у меня крестьяне пишут об этом. Я говорю: «Ну, давай тогда!» Вот так он сзади подпирал и подпирает. А потом уже было письмо. Это просьба оценить идею, дайте поручение, что кто-то рассмотрел в правительстве. Было поручение рассмотреть в правительстве, правительство уже дальше само решало.
Вы сработали в роли грантового продюсера, спродюсировали эту историю?
Андрей Кончаловский: Я просто сумел донести ее до высшего лица в государстве, которое, как вы знаете, у нас решает все. В такой стране живем.
Вы видели массу публикаций. Вы что-то можете выделить? Какая шутка вам понравилась?
Андрей Кончаловский: Мне понравилось, потому что объектом иронии выступает, как правило, выступает Никита Сергеевич, потому что как-то не определишь, с какой стороны ко мне. Мне понравилось: «М» — Михалков. Там есть несколько шедевров юмора, молодцы ребята. Главное, что они придут есть нашу еду.
Пиарщиками возьмете к себе?
Андрей Кончаловский: А почему нет. Пускай апеллируют, будем смотреть любое CV.