Для компаний, попавших под антиофшорный закон, предлагают снизить налоги в России. С такой инициативой выступил бизнес-омбудсмен Борис Титов. На днях Госдума приняла сразу во втором и третьем чтениях закон о деофшоризации. Ранее правительство совместно с деловым сообществом подготовило компромиссный вариант документа. Однако депутаты одобрили самую жесткую версию.

Самый первый законопроект о деофшоризации весной подготовил Минфин. Документ был достаточно сырым и жестким. Под него попадали все компании, хоть как-то использующие иностранные юрисдикции.

Затем началась большая работа. Поправки вносили профильные министерства, закон обсуждали с деловым сообществом. И в итоге родился компромиссный вариант. Там было много юридически сложных деталей, вдаваться в которые особого смысла нет. Один из главных моментов — как и просил бизнес, был предусмотрен переходный период в 2 года. В октябре документ попал в Госдуму, но внесло его почему-то не правительство, а сами депутаты.

И в итоге парламентарии после первого чтения внесли новые поправки и приняли самый жесткий вариант с переходным периодом в год. Мнением о том, чем руководствовались депутаты, с Business FM поделился директор московского офиса компании «Тэкс Консалтинг Ю Кей» Эдуард Савуляк.

Эдуард Савулякдиректор московского офиса компании «Тэкс Консалтинг Ю Кей»«Если вы посмотрите комментарии коммунистов, которые заблокировали поправки Минфина, которые хотело внести ведомство, смягчающие законопроект, они прямо так и сказали: «а что нам года вполне достаточно, зачем 2 года, чтобы понять — хочешь трудиться со своей страной или с мифическими заграничными офшорами». Эти комментарии отвечают на любые вопросы — что такое офшоры, контролируемые иностранные компании и так далее. Я думаю, что в этот закон не вчитывался практически никто, кто под ним подпись свою ставил».

Вспоминается, как в октябре депутаты пообещали очень быстро принять закон. И, действительно, так и сделали. Обсуждение заняло меньше месяца. То, что мнение бизнеса проигнорировали, удивления не вызывает. Такое уже бывало не раз.

Но парламент не обратил внимания и на позицию правительства. Она тоже не полностью устраивала предпринимателей, но по некоторым пунктам бизнес и кабинет министров сошлись. Что в этот раз произошло в высших эшелонах власти, предполагает руководитель Политической экспертной группы Константин Калачев.

Константин Калачевруководитель Политической экспертной группы«Пошел определенный сигнал, откуда, из какой башни Кремля, от кого конкретно пошел сигнал — не будем гадать. Но совершенно очевидно, что правительство у нас играет роль в основном техническую, а это политическое решение, несмотря на экономическое содержание. Проявлена политическая воля. Соответственно, можно предположить, что это решение не является самодеятельностью депутатов».

Осенью в Госдуме заявили, что «офшоры — это зараза, которую нужно выжигать каленым железом». Депутаты не вспомнили, что иностранные юрисдикции зачастую используют для защиты бизнеса. Центры прибыли находятся в России и налоги тоже платятся здесь. В офшорах числятся материнские холдинги и уходящая им прибыль нередко в виде инвестиций возвращается в Россию.

А западное право, в котором существуют материнские компании — удобно для иностранцев, которые все еще готовы вкладывать деньги в нашу страну.

Алексей Репикпрезидент «Деловой России»«Наряду с нормами закона, которые создают рамку для выравнивания условий, контролируемых русскими резидентами иностранных компаний и условий, которые существуют в российской юрисдикции, мне кажется логичным принять меры, стимулирующие реинвестиции в российскую экономику, в промышленные предприятия, в первую очередь, не сырьевые. Наряду с кнутом надо рядом класть пряник».

Минфин заявил, что намерен смягчить закон весной. Вполне вероятно, что так и произойдет. Хотя, у ведомства и депутатов слишком разные скорости. Правительство билось над документом полгода. Депутаты провели второе и третье чтения за один день.19 ноября законопроект обсуждали в Совете Федерации. В этот день РСПП попросил сенаторов не спешить. И в этот же день под окнами Совфеда прошел пикет — одно из молодежных движений потребовало принять закон. Верхняя палата 19 ноября документ одобрила.