Между делом я расспрашивала Юлю Десятникову, главу Русской гимназии в Лондоне и Париже, главу проекта «Лондон гейтс эдьюкейшн групп» в Москве так, будто мне предстоит сделать выбор.

— Расскажи про московскую школу, английскую и французскую. В чем их отличия?

— Отличие простое. В языке и, собственно, только в языке. Потому, что есть некая общая идея того, вообще, зачем я это все делаю. Мне хочется способствовать выращиванию граждан мира, которые были бы способны менять энтропию вселенной. Я не боюсь это выговаривать. Мне нравится выращивать людей, от деятельности которых реально много чего потом зависит и меняется.

Мне кажется, что очень важным в этом вопросе является готовность поликультурного мировосприятия. Это очень забавно, потому что я сама, конечно, в этом смысле не самый удачный пример. Но это из серии — не каждый тренер, который учит пловцов, должен хорошо плавать. Поэтому, наверное, просто потому что я это очень остро поняла для себя, пережив две эмиграции, я знаю цену этому. Поэтому мне хочется, чтобы это были люди, которые бы говорили на многих языках, которые были бы изначально готовы воспринимать множественные какие-то культурные проявления. И чтобы это были очень социально ориентированные люди, которым действительно было бы не наплевать, что вокруг происходит.

Поэтому общая идея этих проектов абсолютно одинаковая. Дальше есть еще точка. Таких людей могут выращивать только аналогичные люди. Соответственно, идея взять способного ребенка, соединить его с очень талантливым, способным каким-то человеком и дать им возможность и некое направление для их взаимодействия.