Это была моя вторая пресс-конференция с президентом. И, откровенно говоря, после четырехчасовой работы и полусотни вопросов осталось послевкусие, как от пресной лепешки. Пустота.

Говорят, что пресс-конференция Путина — это хорошо срежиссированный спектакль, и у каждого журналиста своя роль и свой заранее согласованный вопрос. Неправда. Путин отвечает без заготовок. Он умеет. А вот задать зубодробительный вопрос из полусотни коллег смогли от силы человек пять.

К сожалению, пресс-конференция превратилась в мероприятие, где задача журналистов свелась не к постановке интересных вопросов, а к тому, как привлечь внимание Путина. Ну, и результат соответствующий: приносят плюшевые игрушки и от их имени поздравляют президента с наступающим Новым годом. Еще чуть-чуть, и начнут приносить живых котят — любит же Путин животных.

Ну, это полбеды. Вторая половина — в желании, особенно региональных коллег, превратить встречу в нечто вроде прямой линии с народом. Тут традиционно: просят деньги, приглашают в гости — вот, в Омск позвали - и жалуются на местное руководство. Хорошо, что в этот раз обошлось без рассказов о рекордном урожае свёклы.

Региональных коллег можно понять. Не все у себя дома могут писать и говорить на острые темы. Это чревато. Но все вместе это приводит к тому, что во время пресс-конференции не звучат действительно важные темы.

Четырех часов не хватило, чтобы спросить президента о нелегальных мигрантах, о судьбе пенсионной реформы и деньгах с накопительных счетов, которые изъяли и обещали вернуть в виде каких-то особых бонусов. Не спросили о незадекларированной недвижимости чиновников. О реформе РАН и скандалах с липовыми диссертациями.

Пусть бы Путин мастерски обошел острые углы — тут важен не только его ответ, но и вопрос. Первая задача журналиста — привести после разговора с ньюсмейкером новость. На этой пресс-конференции прозвучало пятьдесят вопросов и только одна новость — о помиловании Ходорковского, но и ту президент озвучил, уходя.