Ректор «Высшей школы экономики» Ярослав Кузьминов в интервью Business FM рассказал о причинах, по которым рано или поздно будет поднят пенсионный возраст, о конкурентных преимуществах России, а также о том, насколько вероятен кризис в нашей стране.

— Мы должны развивать конкурентные преимущества — задача, которую ставит руководство страны. Есть ли у нас представление, в чем они, что именно надо развивать?

— Россия находится в очень специфическом положении. Конечно, наши конкурентные преимущества — это то, что мы уже реализуем, а именно, запасы сырья и энергоносителей. Это мы вполне успешно реализуем, не хуже других. Но речь идет не только об этом.

Есть конкурентные преимущества в секторах, где мы достаточно давно присутствуем на глобальных рынках. Это атомная промышленность, авиационная, некоторые другие, которые традиционно составляют наш экспортный потенциал. Скажем прямо, не очень значительный, и мы вряд ли сможем опираться на эти сектора, отвоевывая принципиально новое место в мировой экономике.

Конкурентными преимуществами России традиционно являлось высокое качество человеческого капитала. Думаю оно сохранилось до сих пор. Но вообще человеческий капитал — это не только образование, это еще и здоровье, где у нас не очень хорошо обстоят дела. И если сможем существенно увеличить не только продолжительность жизни, но продолжительность рабочей жизни, когда человек экономически активен, скажем, на 10 лет, можно будет говорить о развитии конкурентных преимуществ.

— Наши политики и чиновники высокого ранга шарахаются как черт от ладана от любого упоминания о возможном увеличении пенсионного возраста.

— Не все шарахаются. Антон Силуанов, наш министр финансов, до него Алексей Кудрин говорил об этом неоднократно. Да, большинство политиков побаивается говорить об изменении пенсионного возраста из-за общественного резонанса. На мой взгляд, это совершенно тупиковая позиция.

Наш пенсионный возраст сформировался, когда в среднем человек в 18 лет начинал работать или чуть-чуть учился, это 1960-е годы, когда возникло современное видение пенсионной системы. Конечно, у страны были достаточные ресурсы, потому что человек работал в среднем 40 лет. А сейчас человек начинает работать в 25-30 лет, больше времени уходит на образование.

Активный период, когда человек работает и добывает ресурсы для того, чтобы жила вся страна, включая пенсионеров, сократился примерно на 7-10 лет. И можно до бесконечности перераспределять природную ренту, но она закончится через 20 лет.

— Здесь же еще вопрос политических возможностей. Видятся ли вам такие возможности в какой-то перспективе?

— Видятся. Думаю, любой скажет, что для населения моложе 45 совершенно приемлемо повышение пенсионного возраста, если это будет сочетаться с гарантированным повышением пенсии. Мы с вами выйдем в 60 лет на пенсию и вряд ли мы будем довольны доходами той 10-тысячной пенсии, которую нам предоставит государство в рамках солидарной пенсионной системы. Любой представитель среднего класса, зарабатывающий 50-70 тысяч, явно не готов к пенсии, которая оставит ему 15% прежнего дохода. Он хочет изменения этой системы.

Если вернуться к вопросу конкурентных преимуществ, человеческий капитал — это только одно из них. У нас очень высокий уровень амбиций у населения, высокий уровень образования, культуры, что предполагает, что наш народ готов предъявлять спрос в секторах экономики будущего — в экономике впечатлений, эмоций, инновационной. Причем в гораздо большей степени, чем подавляющее большинство населения других стран. А это — серьезное конкурентное преимущество.

— То есть здесь спрос существует, и надо стимулировать?

— Мы должны рассматривать двигатель экономики не только в том, что мы продадим, но и в том, что мы купим, потому что, в конечном счете, от этого зависит готовность населения инвестировать свое время и свои усилия в новые производства.

— А если кризис? На Петербургском экономическом форуме, например, много внимания было отдано антикризисным мерам, возможным сценариям ухудшения ситуации на рынках. Это просто разумное учение перед возможным боем или это знание чего-то, что не так известно широкой публике?

— Это разумное учение перед возможным боем, вероятность которого составляет примерно 50%, то есть очень высокая. Я считаю, что оценки подавляющего большинства и правительственных, и частных аналитиков состоят в том, что вероятность нового кризиса, новой рецессии — даже, скорее, рецессии — выше 50%, но не больше 60%.

Согласны ли вы со словами о том, что вероятность наступления кризиса в России колеблется от 50% до 60%? Оставить свой голос можно здесь.

Кризиса мы можем избежать, это зависит от совокупности факторов, в числе которых, в первую очередь, поведение еврозоны. Сейчас там наметились признаки стабилизации, что связано с выбором греков. Они предпочли левым романтикам и греческим сторонниками идеи отнять и поделить рациональных политиков, готовых затягивать пояс, отказываться от необеспеченного доходами потребления. И это очень позитивный фактор для евросистемы.

Но мы обязаны готовиться и при 25-процентной, и при 15-процентной вероятности рецессии, а когда мы говорим о высокой вероятности, пусть это будет 50% либо 60% или она уменьшится до 40%, мы должны выстраивать механизм автоматического реагирования правительства.