В свой последний рабочий день (8 апреля) на посту главы Федеральной службы по финансовым рынкам Владимир Миловидов дал интервью Business FM.
Мы встретились в его кабинете. За окном лил дождь. Настроение Владимира Дмитриевича было приподнятое. В кабинете чувствовалось, что вот-вот наступит смена хозяина. Об этом говорила атмосфера. Такая атмосфера появляется в организациях, когда уходит руководитель. Когда производственный процесс еще продолжается, а есть какое-то ощущение завершенности дел и смены течений…
Владимир Дмитриевич подвел итоги своей работы на посту главы службы, рассказал о планах на будущее.

Грошева: Теперь уже всем стало известно, что вы покидаете пост руководителя ФСФР. Сейчас самое время подвести итоги. У вас за плечами 4-летний стаж управления службой и до этого был высокий пост. Сейчас, когда вы смотрите назад, на то время, когда вы только пришли на этот пост, что тогда хотелось сделать и какие результаты вы видите?

Миловидов: Я все никак не соберусь с мыслью, начать подводить итоги. Каждый день что-то происходит до последнего момента. Буквально сегодня мы окончательно получили информацию и завершили переговорный процесс. Мы подписали очередное международное соглашение двустороннее с комиссией Люксембурга, надзорным органом об обмене информацией и сотрудничестве. Это говорит о том, что работа не прекращается ни на минуту. Наверное, так и должно быть. Не нужно расслабляться вне зависимости от того, какие решения принимаются. Точно также это характеризует и общую работу ФСФР. Если говорить о прошедшем периоде, то я не планировал для себя каких-то задач, когда приходил сюда. У меня не было какой-то повестки дня, которую, отмечая галочками я должен был исполнить. Тем не менее, в итоге многое удалось сделать. Я обычно называю два сектора не очевидной деятельности ФСФР - это законотворчество и нормативные акты. И с другой стороны это правоприменение. И по тому и по другой сфере у нас явный прогресс, служба гораздо стала более заметна на рынке. Была и критика и поддержка. Были решения, которые вызывали очень позитивный отклик. Прежде всего, я должен назвать здесь введение налогообложения на рынке производных финансовых инструментов, который снял налоговое обременение и облегчил ситуацию для совершения сделок с деривативами. Были жесткие решения вплоть до внесения изменений и в уголовный кодекс, и в административный кодекс по наказаниям за нарушения на рынке ценных бумаг. В одном случае уголовное наказание, в другом существенно были повышены штрафы. Наше решение по повышению размера собственных средств. Все это было направлено на то, чтобы конечно обеспечить жесткое регулирование. Тот набор законов, который был внесен в Думу и в итоге принят, я считаю, что это большое достижение всей службы. Начиная от первой инициативы, которая была в 2007 году - о допуске на российский рынок иностранных ценных бумаг. По всей линейке этих законов, которые снимали ограничения на выпуск ценных бумаг в 2009 году и уже упомянутые поправки в закон о рынке ценных бумаг и налоговый кодекс по производным финансовым инструментам, и конечно закон о противодействии манипулированию рынком и раскрытия информации. Недавно в начале этого года приняты в связке два закона - закон о клиринге и закон о ликвиданционном нетинге. Это серьезные продвижения вперед.

Грошева: Ваш период выдался достаточно сложный. Был кризис 2008 года и очень негативное влияние, как на сам рынок, так и на участников торгов. Как сказался кризис на регулятивную деятельность ФСФР, на законотворческую. Пришлось ли что-то в спешке менять?

Миловидов: Такого спешного изменения законодательства все-таки не было. Скорее были коррективы, которые мы вносили. Самые известные — это запрет на короткие продажи, и регулирование приостановок торгов. Мы потом с учетом этого опыта вносили соответствующие изменения. Приостановкой торгов к счастью больше воспользоваться не пришлось. Что касается запрета на короткие продажи, который сейчас введен и действует при уровне падения рынка больше 3%, я считаю, что это вполне обоснованная мера. Многие западные регуляторы придерживаются аналогичных подходов. Но в целом как это не покажется странным, как раз кризис подтолкнул к системному изменению законодательства. И это симптоматично, что именно в разгар кризиса 1 декабря 2008 года, когда еще не было таких радужных прогнозов, когда наши рынки еще проходили самую низшую отметку своей конъюнктуры.

Грошева: В районе 500 пунктов по индексу РТС.

Миловидов: Да, совершенно верно. Он нас еще ожидал в январе, когда он вообще был самым низким. Именно в этот день 1 декабря, правительство, во-первых, одобрило стратегию развития финансового рынка до 20 года, и как раз был внесен в Госдуму закон о противодействии манипулированию рынком. Это было очень знаковое решение. Само по себе решение важное, и закон, и стратегия важны, но именно дата, вот этой кризисной ситуации, которая, мне кажется, очень хорошо иллюстрирует то, что и прежде всего правительство, и мы со своей стороны, нашли в себе силы для того, чтобы в эти сложные моменты думать о перспективах, о развитии.

Грошева: Как вы думаете, в принципе, работа регулирующего органа может предотвращать проблемы или проблемы может только разрешать путем регулирования, допустим, введением новых запретов, как в 2008 году, когда вводились запреты на шарты, и остановка торгов или же регулирующая система может быть построена таким образом, чтобы предотвратить в будущем раздутие пузырей, и невозникновение таких проблем?

Миловидов: Наверное, так говорят врачи, можно симптоматически воздействовать на организм человека, ощущая симптомы, вмешиваться в лечение организма, либо просто укреплять здоровье и развиваться. И то, и другое происходит. И мы видим западный рынок, где, конечно, инструментарий регулирован намного больше, чем у нас. И если мы сейчас только внесли в Думу о пруденциальный надзоре в первом чтении, то на западных рынках он существует давно. Давно регуляторы отслеживают риски финансового рынка. Сейчас они начинают переходить к макропротенциальному надзору. Я убежден, мы к этому тоже придем, но в данном случае, конечно, такого опыта у нас нет. Но, тем не менее, даже им не удалось предотвратить, что произошло. История с Lehman Brothers наглядно доказывает то, что ни один регулятор не может это предвосхитить, и любого можно уличить в том, что он не досмотрел. Я думаю, что это объективная ситуация в связи с тем, что финансовый рынок, он очень сильно сконцентрирован на рисках, на проблемах рисков. Он оценивает эти риски, он торгует этими рисками, и стремление защититься от этих рисков толкает часто финансовые институты генерировать все большее и большее количество различных продуктов, которые вроде бы, должны рыночными механизмами минимизировать те риски, которые есть. Но, как показывает практика, на каком-то этапе вот эта созданная рыночная система от рисков, она не срабатывает, она ломается, она не дает своего эффекта, и в результате начинаются кризисы. И тогда появляются государства со своей такой, извините за выражение, ошпаренной реакцией...

Грошева: Когда страдает уже частные клиенты, частные инвесторы, налогоплательщики.

Миловидов: Безусловно. Когда начинают предприниматься меры для того, чтобы уже на корню просто устранить возможные только причины этого кризиса. Поэтому, естественно, то, что мы сейчас наблюдаем и в действиях международных регуляторов финансового рынка, да в нашей, собственно, деятельности, это такое, как говорят, дуем на воду. Потому что когда-то наши коллеги, с достаточно сильным рыночным взглядом на процессы, предлагают контролировать зарплаты в банках, ограничить те же самые короткие продажи. Это говорит о том, что государственные органы сейчас, с учетом кризиса хотят минимизировать те, уже известные им причины кризиса, которые проявились. Но в целом, я думаю, что рынок сам сейчас переживет вот этот некий этап, и в принципе, регулятор может внимательно следя за рынком, устранять отдельные риски, которые генерируют кризис. Но я думаю, что, конечно, в конечном счете, все равно новые кризисы развиваются по-новому, и предугадать это невозможно.

Грошева: А чем сейчас занимается служба ФСФР, какие законы находятся в разработке, и что в ближайшее время будет происходить в работе регулятора?

Миловидов: У нас довольно большой задел сделан на перспективу. Все-таки сейчас в Госдуме находятся порядка шести законов, принятых в первом чтении. Это вот упомянутый мной закон о проденциальный надзоре, который вводит практически новую качественную систему надзора на финансовом рынке. Это и вопрос, связанный с ответственностью директоров компаний. Тоже очень важный вопрос, который ставит на повестку дня регулирование ответственности тех, кто принимает в корпоративных действиях отдельные решения. Другой очень важный закон о защите прав облигационеров. Я сейчас наблюдаю, как растут новые выпуски облигаций, появляются новые эмитенты с облигациями. Эта тема не уходит с повестки дня. Закон о секьюритизации — очень важный закон, который тоже принят в первом чтении, который нужно доводить до конца, и принимать во втором чтении. Нами инициированы поправки в законодательство в связи с развитием индустрии паевых инвестиционных фондов. Это, во-первых, венчурные фонды, и плюс, так называемые ITF Exchange traded fund которых в России нет, но, тем не менее, закон, который позволяет их вводить на рынок, он уже принят в первом чтении.

Грошева: То есть таким образом частные инвесторы в России смогут покупать зарубежные...

Миловидов: И зарубежные, и самое главное, что наши российские управляющие смогут создавать аналоги ITF-ов на российском рынке, с российскими индексами, с российскими активами.

Грошева: И торгующиеся за рубли.

Миловидов: И торгующиеся за рубли на российском рынке. То есть это в общем, абсолютно новый инструмент, который для многих консервативных инвесторов может быть очень полезен. И буквально сегодня мы получили заключение Министерства юстиции на согласованный всеми ведомствами закона, который мы условно называем о розничных инвесторах, который тоже вводит целый ряд вещей, направленных на защиту инвесторов, создает дополнительные возможности по привлечению денежных средств в доверительное управление наших профучастников. То есть работа не останавливается. Повторяю, задел очень большой.

Грошева: Большая работа проделана за этот период, а в чем же причины ухода с высокого поста?

Миловидов: Ну, наверное, в том что большая работа проделана. Понимаете, ну, всему есть свой определенный итог. Наверное, наступает момент, когда ты задумываешься о чем-то новом для себя, и понимаешь, что, в общем, даже пускай не написанный план своих действий ты, в общем-то, выполнил или близок к его выполнению. Это первое. Второе, конечно, если суммировать мое время, так скажем, которое было затрачено на регулирование российского финансового рынка, она измеряется уже 7,5 годами. С 2000 по 2003, октябрь, я был первым заместителем председателя Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг — предшественницы ФСФР, сейчас практически четыре года. Ну, конечно, это время было очень насыщено событиями, оно разное совершенно время по своей динамике, и по своим эмоциям. Поэтому, конечно, наступает момент, когда надо подумать о чем-то новом. Я уже как-то говорил о том, что для меня ощущение такого некоего выполненного этапа, да, наступил в июле прошлого года, когда был принят закон о противодействии манипулированием рынка, потому что он как бы подвел итог усилиям всех практически руководителей ФКЦБ ФСФР с момента, то есть с 1996 года, с создания. Все стремились его принять в том или ином виде, так или иначе, через депутатов, через правительство, и поэтому это, конечно, был этап. И честно говоря, был такой выдох облегчения, но не расслабления на тот момент. Поэтому все подходит к своему завершению. Я честно говоря, рад, что вот так это сейчас происходит. И мне очень хочется себя попробовать в чем-то новом.

Грошева: А планируете ли вы перейти в бизнес-сферу или это будет наука? Чем планируете заниматься?

Миловидов: Я все-таки человек больше любящий в чем-то новом для себя разбираться. Во мне так и остался, наверное, ученый существовать, который хочет что-то новое для себя узнавать. Поэтому, я думаю, что та работа, которая предстоит, она будет такой на грани бизнеса, и исследований, и науки. Я с удовольствием согласился с предложением, которое мне было сделано в МГИМО - возглавить кафедру международных финансов. Мне это интересно, я хочу это попробовать, хочу посмотреть, как это пойдет. Есть еще предложения соответствующие, которые вот этот тренд или это мое желание совместить предпринимательство и научную сферу, я думаю, что позволят это реализовать. Единственно, на что я очень рассчитываю, что все-таки это будет в буквальном смысле некое повторение тематики фондового рынка. но просто в новом качестве. Мне бы сейчас хотелось немножко сделать шаг чуть-чуть в сторону от фондового рынка.

Грошева: А планируете консультировать компании-участники торгов российского фондового рынка или, может быть, зарубежные компании, которые планируют выйти на российский рынок?

Миловидов: Ну, посмотрим, я пока для себя таких планов не строю, и целей таких не ставлю. Посмотрим, жизнь покажет. Но пока мне бы хотелось себя посмотреть в новой прикладной научной сфере, я бы так сказал. Сильно прикладной, но все-таки научной.

Грошева: С понедельника на пост главы ФСФР придет уже новый человек.

Миловидов: Да, уже ожидается, что решение будет окончательно принято в понедельник, и новый руководитель ФСФР должен будет прийти сюда, планируется представление коллективу. Да, я это ожидаю.

Грошева: А какие наставления последователю своему вы будете давать?

Миловидов: Ну, наставление не совсем то слово. Я думаю, что чем могу, я всегда готов помочь, и, безусловно, никогда не славился тем, что перед другим человеком хлопал дверью, и говорил о том, что теперь справляйся сам как хочешь. Нет, конечно. Конечно, если будет востребована моя помощь, обязательно помогу, тем более что многие вещи, которые были созданы, они требуют продолжения, причем очень аккуратного, очень ответственного продолжения, потому что вещи очень важные. Ну, плюс к этому, я надеюсь, что сейчас в качестве уже нового такого мега-регулятора, мега-надзора, какой стала ФСФР, я думаю, что здесь сама по себе ответственность существенно возрастает.

Грошева: А на ваш взгляд, это более эффективный способ регулирования - создание мега-регулятора?

Миловидов: Я считаю, что да, в зависимости, конечно, от того, какое окончательное решение по полномочиям службы, уже на уровне ее полномочий в ее положении, в ее ежедневных действиях будет принято. Я считаю, что в целом объединение «Страхнадзора» и ФСФР - это абсолютно правильное решение. Я могу открыть даже такой маленький секрет о том, что еще не находясь здесь на службе, я, честно говоря, периодически вспоминал эту идею, и, честно говоря, думал о ее целесообразности еще тогда. Ну, вот в итоге, время оно подвело к этому решению. Я, в общем-то, рад, что совпали какие-то мои скрытые, плохо выраженные желания, чтобы это произошло, и в итоге такое осмысленное предложение, в том числе и со стороны Минфина, и, конечно, поддержано президентом решение это было, поэтому я считаю, что это правильно. Другое дело, что принятый указ оставляет за Федеральной службой по финансовым рынкам право на нормативно-правовое регулирование финансовой сферы. Я считаю, что это очень правильно. Правильно то, что Минфин выполняет функцию такого института по выработке государственной политики на финансовом рынке. Но правильно и то, что за ФСФР сохранились полномочия по нормативному и правовому регулированию. Потому что разделить надзор и регулирование на финансовом рынке практически невозможно. Это международная практика, поэтому от того, как будет решен этот вопрос, будет в итоге зависеть и эффективность уже реализации всего этого большого, очень потенциального проекта. Я считаю, что для эффективности, для достижения этой эффективности, лучше сейчас не урезать нормативно-правовые полномочия ФСФР.