Сергей Фургал рассказал про тюремный ларек и приемы следователей

Заседание Верховного суда РФ, на котором решалось, в каком суде слушать громкое дело экс-губернатора Хабаровского края и трех его предполагаемых сообщников, выдалось довольно насыщенным. Много интересного прозвучало и в «эфире», и «за кадром»

Верховный суд России приступил к рассмотрению вопроса об изменении подсудности уголовного дела экс-губернатора Хабаровского края Сергея Фургала и трех его предполагаемых соучастников. Их обвиняют в совершении заказных убийств бизнесменов в 2004–2005 годах. Генпрокуратура попросила перенести процесс из Хабаровска в Подмосковье. Эмоции в зале суда били ключом. Впрочем, некоторым из фигурантов было все равно, где пройдет разбирательство, а кто-то, напротив, считал этот вопрос принципиальным. Под финал заседания в зале забыли выключить трансляцию, и журналисты стали свидетелями забавного диалога между главным обвиняемым и его предполагаемыми подельниками.

За последний год представители СМИ почти не видели фигурантов. Все вопросы — начиная от продления сроков ареста и кончая ограничением в ознакомлении с делом — суды рассматривали за закрытыми дверями под предлогом безопасности участников процесса.

Однако 8 ноября журналистов пустили в Верховный суд, где репортеры понаблюдали за обвиняемыми с помощью телетрансляции в пресс-центре. Правда недолго. Через пять минут изображения из зала и следственных изоляторов померкли, но судья Владимир Кулябин решил не прерывать процесс. В итоге прессе пришлось довольствоваться лишь звуком.

В целях «объективного и беспристрастного рассмотрения»

Первоначально дело в отношении Сергея Фургала и трех других фигурантов — Андрея Карепова, Марата Кадырова и Андрея Палея (все они изъявили желание слушать их дело с участием присяжных) — должно было рассматриваться в Железнодорожном районном суде Хабаровска, по месту совершения большинства преступлений.

Однако заместитель генпрокурора РФ Анатолий Разинкин попросил Верховный суд изменить подсудность, передав дело в другой регион в целях «объективного и беспристрастного рассмотрения».

По его мнению, у бывшего губернатора Сергея Фургала на территории Хабаровского края имеется «обширный круг связей во властных структурах», с помощью которого он может повлиять на ход судопроизводства. Также было упомянуто, что у Фургала сохранились связи с активистами общественных организаций, которые «могут сформировать негативное отношение к органам правосудия».

«Его задержание сопровождалось волнениями в регионе, который он возглавлял на протяжении нескольких лет», — отметила на заседании суда представитель Генпрокуратуры Потапова. На слушании 8 ноября она вдобавок к изменению подсудности попросила оставить всех фигурантов в СИЗО еще на полгода, а также продлить на аналогичный срок арест 400 тысяч рублей, принадлежащих Олесе Киреевой, племяннице бывшей жены Сергея Фургала Ларисы Стародубовой. Развод с ней следствие считает фиктивным.

В свою очередь обвиняемые и их адвокаты сочли ходатайство прокуратуры незаконным, политически мотивированным и попросили его отклонить. Защитники не были извещены о ходатайстве по продлению ареста. Это застало их врасплох и не позволило должным образом подготовиться.

По мнению адвокатов, доводы оппонентов о том, что «инфраструктура московского региона обеспечит хорошую транспортную доступность» для свидетелей и потерпевших, не выдерживает критики. На их взгляд, перенос процесса в столичный регион не просто «влетит казне в копеечку», но существенно затормозит процесс.

Разница во времени и цена на билеты

Так, адвокат Сергея Фургала Борис Кожемякин напомнил, что большинство из 283 свидетелей и потерпевших проживают в Хабаровском крае, это более чем в 6 тысячах километрах от Москвы. Разница же во времени между Москвой и Хабаровском составляет семь часов, а минимальная стоимость авиабилетов — 12 тысяч рублей. При таком положении дел свидетели не смогут попасть в суд, а их допрос с использованием видео-конференц-связи с учетом разницы во времени приведет к затягиванию разбирательства, сказал защитник.

Кожемякин пытался опровергнуть доводы прокурора о том, что массовые акции в поддержку Фургала могут вылиться в народные «волнения». «В статье 35 Конституции России говорится, что граждане имеют право собираться мирно и без оружия, — напомнил адвокат. — Никаких эксцессов во время массовых и многотысячных шествий зафиксировано не было. Жители Хабаровска просят объективного и открытого разбирательства над человеком, которого они избрали своим губернатором. Никаких угроз судьям, прокурорам, адвокатам просто-напросто не существует!»

«Люди в Хабаровске умные, честные (в подавляющем большинстве), и они хотят знать истину и правду. Никаких эксцессов не предвидится, никто мешать правосудию не собирается», — продолжил адвокат.

Ему вторили коллеги, назвавшие доводы о возможной предвзятости судьи Железнодорожного суда Хабаровска надуманными. «Откуда такие домыслы?» — интересовался защитник Андрея Палея Артем Сарбашев. А его подзащитный заявил, что Генпрокуратура хочет изменить подсудность дела «с одной целью — минимизировать количество свидетелей защиты».

Все адвокаты просили освободить фигурантов из СИЗО, избрав любую иную меру пресечения, не связанную с содержанием под стражей. При этом защитники Марата Кадырова апеллировали к наличию у него онкологического заболевания — «периферического рака верхней доли правого легкого», они подчеркивали, что без оказания квалифицированной медицинской помощи здоровье Кадырова «ухудшается с каждым днем».

Последний, впрочем, вел себя довольно активно. «Я свою вину не признаю и жду суд, где буду говорить, что я невиновен, — сказал фигурант. — И чем чаще будет подпрыгивать прокуратура и говорить: «Ваш вопрос убираем», тем больше это будет доказывать, что наше дело сфабриковано».

Впрочем, было видно, что в правосудие фигурант особенно не верит. «У нас ни законы, ни суды, ни права человека не работают. Мы наблюдаем лишь жуткое желание посадить», — сказал Кадыров.

Другой фигурант, Андрей Карепов, демонстрировал безразличие к происходящему. «Решение, которое вы примете, меня нисколько не удивит и не расстроит, потому что мне на него просто плевать», — обратился он к судье, добавив, что «уверен в своей невиновности».

Главный фигурант дела — Сергей Фургал — сказал, что более «ответственно» подходит к тем же вопросам. «Я не буду говорить что мне плевать», — начал он и возмутился позицией прокуратуры.

«Прокуратура ставит под сомнение правосудие? Прокуратура обвиняет суд в том, что он небеспристрастный, коррумпированный, что на него можно влиять. Как губернатор и как депутат Госдумы, я не верю, чтобы обвиняемый мог бы воздействовать на судью!» — сказал Фургал.

Во взаимодействии с общественными организации он не видел ничего предосудительного. По мнению политика, общественное менее формируют вовсе не они и не он, а СМИ, с которыми сотрудничает следствие. «Оно навязывает мнение, что Фургал преступник, — продолжил арестованный. — Это как же я взаимодействую с правоохранительными органами и судами, если сижу в «Лефортово»?!». По мнению Фургала, следствие боится процесса в Хабаровском крае, потому что там «люди своих героев знают в лицо».

Обвиняемый убежден: в период пандемии свидетели просто не долетят на процесс в Подмосковье. «Сейчас из Хабаровска в Москву один рейс. Адвокат сказал, что билет стоит 12 тысяч, но это для льготных категорий граждан. А так стоимость билета до 100 тысяч рублей достигает», — привел он другой аргумент.

Фургал призвал суд руководствоваться «законом и здравым смыслом» и назначить разбирательство в Хабаровске.

Ожидалось, что после этого судья удалится в совещательную комнату на вынесение решения, но он неожиданно объявил перерыв до 11 ноября.

Общение «за кадром»

Прежде чем трансляция отключилась, Сергей Фургал (он, как и Андрей Карепов, сидит в «Лефортово») успел коротко пообщаться с Маратом Кадыровым и Андреем Палеем, которых содержат в СИЗО № 5 «Водник». Было видно, что по общению политик соскучился:

Но вот на совесть политик надеяться товарищам не советовал. Он рассказал, как следователи сразу же после задержания пытались убедить его в том, что Андрей Палей и Марат Кадыров якобы заключили досудебное соглашение о сотрудничестве и дали против него показания. В ответ Андрей Палей рассказал, что его пытались убедить в том, что сделку заключил и Андрей Карепов. В итоге все это оказалось неправдой.

В настоящее время все четверо вину отрицают. Однако в деле все же есть «досудебщик» — Николай Мистрюков. У него онкология, фигурант заключил сделку со следствием и дал признательные показания. В сентябре 2020 года Мистрюкова перевели из СИЗО под домашний арест. Его дело выделено в отдельное производство.