Почему наемники боятся возвращаться из «Исламского государства»

Сколько дагестанцев уезжают воевать в Сирию, на чьей стороне они воюют? Что заставляет их покинуть родину, и многие ли потом пытаются вернуться, наконец, что ждет дома тех, кто разочаровался в идеях радикальных исламистов?

Власти Франции планируют максимально ужесточить наблюдение над всеми гражданами, возвращающимися из Сирии. Источник в правительстве Франции рассказал AFP, что речь может идти даже о заключении этих людей под домашний арест. В ЦРУ насчитали около 2 тысяч россиян, воюющих в Сирии на стороне «Исламского государства», организации, запрещенной в России. Официальные данные РФ — около 7 тысяч, но это вместе с выходцами из других стран СНГ. По-настоящему пугают заявления начальника Кизилюртовского районного отдела МВД Шейхмагомеда Шейхмагомедова. По его словам, только из дагестанских сел в Сирию воевать за ИГ уезжают по 15-20 человек ежедневно!

На страницах Washington Post недавно вышла статья, в которой уроженец села Новосаситли по имени Ахмед рассказал как в 2013 году в возрасте 23 лет он отправился в Сирию воевать против Асада. Через год подумывал вступить в ИГ, но не решился и вообще разочаровался в самой идее держать в руках оружие. Вернулся — и тут же сел в тюрьму. История типичная, рассказывает директор российской программы Human Rights Watch Татьяна Локшина. Такой же судьбы боятся те, кто в Сирии не воевал вовсе.

Татьяна Локшинадиректор российской программы Human Rights Watch«Действительно есть люди, которые уезжают туда, они уезжают не воевать. Они уезжают за правильным образом жизни, как им кажется, они уезжают жить в «Исламском государстве». Оглядевшись, поняв, куда они попали, люди могут разочароваться и мгновенно пожелать вернуться назад, или не мгновенно, но очень быстро. Более того, пожелать вернуться назад в ситуацию, когда они сами не брали в руки оружие, они сами не воевали. При этом они понимают, что, возвращаясь назад, они рискуют попасть под уголовное преследование. Они боятся и поэтому не возвращаются».

Впрочем, по словам наблюдателей, большинство и не стараются вернуться, а некоторые, зная, что в России их точно будут судить за участие в вооруженных действиях на территории иностранного государства, по возвращении сразу идут в леса. В итоге, как правило, очень скоро их ликвидируют силовики в ходе той или иной спецоперации. То, на что жалуются правозащитники, правоохранители ставят себе в заслугу. Те же салафиты попали под особый контроль спецслужб перед Олимпиадой в Сочи, и Игры прошли без терактов. И, как на днях, заявил глава Дагестана Рамазан Абдулатипов, сегодня на территории республики действуют не больше 30-40 членов бандитского подполья. А за последние годы в республике заметно снизилось количество преступлений террористической направленности. По итогам 2012 года таких преступлений было 240, в конце 2014-го — всего 12.