Открытие Ирана: в чью это пользу?

Прорыв в Лозанне нужно было бы без оговорок записать в актив российской дипломатии. Москва в течение многих лет поддерживала оcлабление международных санкций против Ирана в связи с его ядерной программой и на двусторонней основе развивала отношения с Тегераном, включая атомную энергетику и военную сферу. А также, после отключения ведущих банков Ирана от системы SWIFT, и в финансовой области

Переговоры сложные, не раз стояли на грани срыва. Сложные и потому, что не так просто найти компромисс в так называемом формате P5 + 1, то есть Иран плюс представители пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН (Россия, Китай, США, Великобритания и Франция), а также Германии (как ведущего партнера Ирана в Европе) и ЕС. ООН, США и ЕС в разное время и в разной последовательности принимали каждый свои, в разной последовательности и разной степени жесткости санкции в связи с ядерной программой Ирана.

Пока в Лозанне достигнуто только рамочное соглашение, его окончательный текст ждут к концу июня. Но уже сегодня ясно: произошло монументальное событие, своего рода открытие Ирана после более чем тридцатилетней осады.

Конечно, это позитивное событие. И все же, невольно возникают соображения, не то чтобы тревожные, но заставляющие поерзать от неудобных вопросов.

Открытие Ирана — это, прежде всего, открытие новых, западных рынков для иранской нефти и газа. Страна занимает шестую позицию в мире по нефтедобыче, и третью по экспорту, уступая только Саудовской Аравии и России. На первые же сообщения о соглашении международные рынки отреагировали новым падением цен. Brent упал сразу на пять процентов.

В обмен на свертывание своей ядерной программы Иран ожидает смягчения санкций. Среди них, помимо возвращения доступа к SWIFT, в первую очередь снятие ограничений как на экспорт нефтегаза, так и на инвестиции в эту отрасль.

Можно не напоминать, какое значение для России имеет нефтегазовый сектор и его дальнейшее развитие. Так если укрепляются позиции одного из главных конкурентов в этой отрасли, то это как, на пользу или не на пользу интересам России?

Нынешние санкции против Ирана связаны с его ядерной программой, но начались они еще после исламской революции 1979 года. Даже при той оторопи, какую тогда вызвало в Москве стремительное падение всесильного, казалось, шаха и черное море исламистских толп на улицах, советские аналитики и пропагандисты смогли сделать замечательный кульбит и найти позитив — исламская революция носит антиимпериалистический характер. С тех пор и до наших дней, этот антизападный элемент так и лежал в основе российско-иранского сотрудничества.

Детали достигнутого сейчас соглашения показывают, что Иран пошел на большие уступки, больше, чем многие ожидали. Шаг навстречу Западу — это шаг в сторону от России, или нет?

И еще одно. Истоки санкций против Ирана и против СССР сейчас уже в туман истории уходят. Между тем, долгое время их динамика была параллельной. Еще до событий 1979 года — революции в Иране и вторжения СССР в Афганистан, в США была принята дискриминационная поправка Джексона-Вэника, ограничивавшая торговлю. После начала войны в Афганистане был бойкот московской Олимпиады 1980 года, а потом Рейган еще более ужесточил режим санкций, в частности через Координационный комитет по контролю над экспортом (COCOM).

После роспуска Советского Союза параллели расходятся. Отношение к России становится благоприятным. КОКОМ распустили в 94-м году, отпали другие ограничения и, наконец — спустя почти сорок лет! — Обама подписал в 2012 году отмену поправки Джексона-Вэника. Санкционные тиски вокруг Ирана, напротив, продолжали сжиматься.

Украинский кризис и другие события последнего года, получается, вновь разворачивают параллели. Теперь под санкционным прессом Россия, а в отношении Ирана дела идут в другую сторону.

И вот тут последний неприятный вопрос: как долго и с какими потерями (потому что приобретений не просматривается) придется эту неблагоприятную динамику разворачивать?