Китайский синдром, британское домино и Россия

Китайский проект создания Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) оказался в центре внимания в связи с неожиданной «ссорой» США и Британии. Вопреки прямо высказанным озабоченностям Вашингтона и даже публичной критике Лондон, он решил присоединиться к проекту, став одним из его основателей (учредителей). Но где в этом раскладе место России?

Британское домино быстро дало эффект. К Англии присоединились Германия, Франция, Италия и Люксембург. Прямо сейчас поступают сообщения, что Япония, Австралия и Южная Корея также меняют свою позицию с отрицательной на осторожно положительную и буквально в ближайшие дни могут принять решение присоединиться к проекту.

Именно эти страны солидаризировались с США и до сих пор отказывались от участия в банке АБИИ (или AIIB по английской аббревиатуре). На последние изменения в ситуации американские, европейские и российские комментаторы откликнулись с редкими единодушием: поражение США, предвещающее конец их доминированию в мировых финансах — через Всемирный банк (с его Международным банком реконструкции и развития) и Международный валютный фонд.

В самом деле, даже несмотря на изменение правил в 2010 году в пользу Китая, США сохраняют за собой 15,85% голосов во Всемирном банке, то есть больше, чем следующие за ними Япония (6,84%), Китай (4,42%) и Германия (4%) вместе взятые. Вес России в банке — 2,77%.

Отчасти этим перевесом США вызвано недовольство Китая, вылившееся в стремление создать альтернативу ВБ—МВФ. И эта же подоплека вызвала обеспокоенность в Вашингтоне, своего рода «китайский синдром».

Собственно, речь не только и даже не столько об угрозе доминированию США в мировых финансах. Экономически Китай для Америки и привлекателен как инвестиционное поле, и важен как кредитор. Из 6,1 трлн долларов национального долга США Китаю принадлежит 1,3 трлн (Японии — 1,2). Беспокойство вызывает еще и другое: новая уверенность — или агрессивность, если пользоваться другой тональностью — КНР в конфликтных ситуациях со странами региона, перед которыми у Вашингтона военно-политические обязательства: Японией, Южной Кореей, Филиппинами.

Участие этих стран в китайском проекте может оказаться плюсом для США. Совместные финансово-экономические проекты ведут обычно к смягчению напряженности в политической области.

Это, во-первых, а во-вторых, участие ведущих западных стран, союзников Америки, снижает или, как еще говорят специалисты, митигирует риск превращения АБИИ в инструмент проведения политико-экономических интересов Китая и превращения банка в соперника ВБ—МВФ. Даже наоборот, может привести к облегчению регионального бремени для этих вашингтонских организаций и освободить больше ресурсов для других регионов. Может быть, даже для Украины.

И третье соображение. Возражения против китайского проекта высказывались по линии прозрачности и следования мировым стандартам. От участия в нем ведущих западных стран можно ожидать, что и это возражение, если не снимается, то, по крайней мере, ослабевает.

Пройдет ли «китайский синдром» у США и насколько быстро, это дело перспективы. Во всяком случае, уже видно, что китайский проект из «антизападного» переходит в нечто, скорее дополняющее контролируемые западными странами Всемирный банк и МВФ.

Остается вопрос, а с чем остается Россия в этой ситуации? В схожем проекте Банка развития БРИКС участвуют и Китай, и Индия. Но Россия осталась вне проекта АБИИ.

И Китай, и Индия вошли в число основателей Азиатского банка инфраструктурных инвестиций. Не составит ли этот проект конкуренцию банку БРИКС? Пока известно, что оплаченный капитал Банка развития БРИКС составит 10 млрд долларов. Капитал АБИИ предполагается в 50 млрд. Для сравнения: ресурсы МВФ оцениваются в 215 млрд долларов. Кроме того, в китайский проект вошли Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Монголия.

На этом фоне от неучастия России остается ощущение неуютности.