Боги войны и боги сотрудничества

Спецслужбы России и Великобритании в обстановке строжайшей секретности провели тайную операцию по переправке некоего голого мужчины из Лондона в Петербург

Спецслужбы, конечно, не те, а — музейные. Речь идет об участии Британского музея, крупнейшего культурно-исторического центра Англии, в юбилейной экспозиции, посвященной 250-летию Эрмитажа. А голый мужчина — мраморная фигура речного бога Иллиса с западного фронтона афинского Парфенона. С 6-го декабря по конец января он будет открыт для обозрения питерской публики.

Новость эта вызвала фурор в Англии. Всех заинтриговала и секретность, окружавшая поездку Иллиса, и то, что впервые скульптуре из коллекции «мраморов Элгина» разрешено зарубежное турне. Ни одна из частей коллекции до сих пор не бывала за границей. Дело в том, что Греция давно и безуспешно добивается возвращения национальных святынь на родину. Их выломал из Парфенона и вывез вначале XIX века лорд Элгин, бывший тогда британским послом при дворе османского султана. Британское правительство то обещает вернуть, то забирает обещание обратно.

Спецназ для захвата Иллиса греки высылать, конечно, не будут, но обидятся, наверное. Этим, главным образом, и объясняется секретность — нужно было избежать огласки, протестов, возражений, даже вероятных юридических демаршей. В кампании за возвращение (реституцию) Элгиновых мраморов участвует немало известных людей, в том числе и артист Джордж Клуни и его жена — влиятельный адвокат Амаль Клуни.

И еще, недоуменные вопросы вызвал адрес поездки — Россия. Это не только у нас, но у многих и здесь в голове не укладывается, как это можно продолжать сотрудничество при нынешнем обострении отношений, чуть ли не новой «холодной войне».

Оказывается, можно. Директор Британского музея Нейл Макгрегор, защищая участие парфенонского бога в питерской выставке, подчеркнул: когда идет обмен санкциями, музеи говорить должны. Иллиса он назвал «мраморным послом», который является лучшим символом нашего общего, британского и российского, культурно-исторического наследия, верности европейским ценностям.

Хотя разрешение на выезд каменному гостю дали всего две недели назад, идея участия Британского музея в юбилейной экспозиции возникла задолго до этого — когда Эрмитаж начала готовиться к ней. Музеи — практически побратимы или вернее, как политкорректно говорит Макгрегор, «сестры-близнецы» и основаны примерно в одно время, Британский — в 1759 году, а Эрмитаж пять лет спустя в 1764-м. Без взаимного обмена экпонатами между музеями, говорит директор Британского музея, были бы невозможны многие важнейшие культурные события, например, выставка Малевича в Лондоне.

И вот, когда англичане стали спрашивать наших, что им больше всего хотелось бы получить для выставки, выбор быстро пал на мраморы Элгина, а среди них — на Иллиса. Искусствоведы сравнивают скульптуру, которой две с половиной тысячи лет, с лучшими работами гения Возрождения Микеланджело. Какую реакцию вызовет «голый мужик» у питерского депутата Милонова и тех, кого разволновало отсутствие фигового листка у Аполлона на сторублевой банкноте, — сказать не берусь. На всякий случай: у мраморной скульптуры отбиты не только голова и рука, за тысячи лет потерялось и то самое, стыдное место.

Как же от публики скрыли «пропажу» в Британском музее? Нейл Макгрегор смеется: все без обмана, то есть почти — поставили табличку «готовится к экспозиции».

Вопрос о реституции — сложный, аргументов и с той, и с другой стороны немало. И принимать мраморы Элгина в свою коллекцию Британский музей не очень то хотел. Когда решение об их покупке в 1816 году голосовалось в парламенте, «за» было 82 голоса, против — 80. Разоренный, почти банкрот, лорд Элгин получил огромную по тем временам сумму в 35 тысяч фунтов. В сегодняшних ценах это от 2,3 млн до 123 млн фунтов (по разным методиками пересчета). Настоящую же цену назвать невозможно — эти произведения бесценны.

Иллис — сын бога морей Посейдона и Деметры, богини плодородия, покровительницы земледельцев. Он бог не вообще рек, а одной конкретной — одноименной речушки в Афинах. Сейчас она под землей, а в пятом веке до нашей эры платановые аллеи вдоль ее берегов были любимым местом прогулок и бесед Сократа.

Почему директор музея говорит об общем наследии? Дело не только в древней истории, в общепринятом сегодня «Эллада — колыбель европейской культуры, демократии». С приездом мраморов Элгина в Англию началось настоящее «греческое возрождение» в Европе. До этого классическим идеалом считалось искусство древнего Рима, после — уже античной Греции, а в Римской империи стали видеть вторичное. Вместе с искусством вернулось внимание и к республиканским, демократическим идеалам эллинизма. Байрон уехал сражаться за свободу Греции, Пушкин туда же отправил своего Сильвио из «Выстрела». Батюшков в поэме «Странствователь и домосед» писал: «Там — воды Иллиса! В нем сердце задрожало».

Уже в моем поколении, кто слушал в московском университете лекции по античной литературе Елизаветы Кучборской, наверняка помнит, что она вообще не касалась римской, читала только древнегреческое.