Ажиотаж перед премьерой «Призрака Оперы» в Москве превышает спрос на все предыдущие постановки «Стейдж Энтертейнмент». О подготовке в МДМ Business FM рассказал директор театральной компании Дмитрий Богачев
Актер Дмитрий Ермак (Призрак) в сцене из мюзикла «Призрак Оперы» в театре МДМ. Фото: ИТАР-ТАСС
Постановка мюзикла «Призрак оперы» в Москве обошлась продюсерам в 10 миллионов долларов. В МДМ в два-три раза больше звука и света, чем раньше. Каждую строфу на репетиции отрабатывают по несколько раз. Американцы проводили кастинг прошлой зимой и утверждают, что постановка один в один как в Нью-Йорке или в Лондоне. О том, каких ресурсов требует постановка и как скоро окупятся затраты, в интервью Business FM рассказал директоркомпании «Стейдж Энтертейнмент» Дмитрий Богачев.
В какую сумму обходится постановка? Каковы объемы инвестиций, дорого ли стоят франшизы? Конечно, если вы раскрываете такие цифры.
Дмитрий Богачев: Во-первых, в индустрии мюзиклов и музыкальном театре нет такого понятия «франшиза». Франшиза — это термин, характерный, например, для ресторанного бизнеса. Речь идет о правах на постановку с достаточно широкой степенью свободы, зависящей от класса прав, которые приобретаются. Если это права первого класса, это, как правило, достаточно точное воспроизведение, репликация исходной постановки, созданной большими мастерами давно-давно, в данном случае в 1986 году в Лондоне оригинальной творческой командой в составе Эндрю Ллойд Уэббера, Марии Бьорнсон, Гарольда Принса и других. Если речь идет о правах второго класса, это подразумевает использование музыки и пьесы с собственной интерпретацией.
В случае с «Призраком Оперы» я никогда даже не задумывался о том, чтобы создавать какую-то свою версию. Я всегда мечтал познакомить российских зрителей с этим шедевром в том виде, в котором он был создан 28 лет назад и неизменно идет с аншлагами в двух мировых мюзикловых центрах — в Лондоне и Нью-Йорке. Эту постановку, наверное, было бы проще интерпретировать и поставить с кондачка: может быть, это и дешевле нам бы обошлось. Но именно в силу того, что я сказал, мы не остановились перед гигантскими, колоссальными затратами и потратили около 10 миллионов долларов на саму постановку, включая адаптацию сета, строительство дополнительных элементов сета, трансформацию сценического пространства, подготовку его для постановки, достаточно изнурительный и длительный кастинг, который продлился практически двенадцать месяцев и проходил в России, на Украине, в странах Балтии и в Белоруссии. Это и работа с постановщиками, и изготовление невероятно дорогостоящих костюмов. В моей практике такого масштабного и, если вас интересуют деньги, дорогостоящего мюзикла, такой постановки не было за все пятнадцать лет моей работы в жанре мюзикла.
Как рынок мюзиклов в России изменился за эти пятнадцать лет вашей работы в жанре? Как скоро рассчитываете «отбить» затраты?
Дмитрий Богачев:
Я не берусь сейчас анализировать в целом, хотя на рынке ежегодно возникают какие-то новые продюсеры, новые компании, постановщики, исчезают старые. Но общий вектор, наверное, направлен в сторону развития и в сторону увеличения этого рынка. Я знаю, что на днях состоялись какие-то новые премьеры совершенно новых коллективов, и премьеры будут идти и дальше, насколько я знаю. Что касается моей компании и моих проектов, мы делаем их без оглядки на конкурентов, потенциальных конкурентов, без оглядки на тех, кто работает на нашу же аудиторию в нашем жанре, потому что, во-первых, они не составляют конкуренции, поскольку их пока не так много, как, например, на Бродвее, где конкуренция есть и достаточно яростная. Мы сейчас фактически этот рынок создаем все вместе, и любой успех — это общий успех, любой провал — это общий провал.
При ежедневных аншлагах восемь раз в неделю — а именно столько мы собираемся играть без перерыва на лето, как минимум 80 недель, то есть почти два года без единого дня перерыва — мы планируем где-то на 40-50-й неделе вернуть вложенные средства, потому что в расчет нужно принимать текущие расходы на сам прокат. Каждый спектакль стоит колоссальных денег. Это не только постановка в целом к моменту премьеры, о капитализации которой я только что сказал и которая составляет около 10 миллионов долларов — у каждого спектакля очень высокая себестоимость. Над спектаклем работает порядка 150 человек, каждый из них получает зарплату, у нас довольно большое количество расходных материалов, огромное количество звука и света, беспрецедентно большое — вдвое-втрое больше, чем на всех наших предыдущих постановках мюзиклов. Рекламная кампания, аренда — все это составляет довольно серьезный бюджет проката. Я сейчас не могу точно сказать, потому что мы еще не вошли в фазу проката, но по ощущениям, наверное, каждое представление по себестоимости приближается к двум с лишним миллионам рублей. Соответственно, при сборе от спектакля, условного говоря, в 4 миллиона рублей мы получаем некую операционную прибыль с каждого представления при аншлаге примерно в 1,5-2 миллиона рублей. Соответственно, если разделить 10 миллионов долларов (или 6,5 миллионов евро) на эти самые 1,5-2 миллиона рублей, получим примерный период окупаемости. Это очень простая школьная арифметика.
Почему вы думаете, что у вас каждый день будут аншлаги?
Дмитрий Богачев: В этом у меня есть достаточно большая степень уверенности, потому что уже сейчас, за неделю до премьеры, продано около 60 тысяч билетов почти на 4 миллиона евро (6 миллионов долларов). Это говорит о том, что спрос на этот мюзикл и ожидание зрителей крайне высоки. Они превышают, наверное, спрос на все наши предыдущие постановки минимум вдвое, если не втрое. К моменту премьеры мы планируем выйти на сто тысяч билетов, проданных вперед, то есть 4 октября мы можем сказать, что все билеты до конца календарного года, до декабря, проданы. Конечно, они будут распределены немножко по-другому: уже какое-то количество билетов будет продано и на январь, и на февраль, но буквально уже на днях мы действительно открываем январские продажи, потому что в октябре билетов почти не осталось, в ноябре чуть побольше, но тоже не много, хороших мест уже почти нет, в декабре из 34 спектаклей продано уже порядка 17, полностью выкуплены залы. Поэтому спрос реально является ажиотажным. Я это предвидел и предсказывал, но все равно есть ощущение страха и какого-то трепета, когда входишь в эту воду, тратишь такие колоссальные деньги и думаешь: а вдруг это все теория, а практика скорректирует все это в негативную сторону?
Каждый, у кого есть достаточно денег и желания, может купить лицензию и поставить в своей стране такой мюзикл, как «Призрак Оперы», или нужно что-то еще?
Дмитрий Богачев: Наивно полагать, что вопрос только в деньгах. Мюзикл «Призрак Оперы» является бриллиантом Эндрю Ллойд Уэббера, и среди всех его постановок это, наверное, мюзикл номер один, и он никогда ни за какие деньги не доверит его непрофессиональным людям, которые не способны представить его с надлежащим уровнем качества на языке страны зрительской аудитории. Поэтому ключевым вопросом здесь являются не деньги и не способность заплатить за права, а уровень постановки, уровень воспроизводства этой постановки на сцене нашей страны, уровень актерской игры и всего продукта и его жизнеспособность, потому что надо понимать, что, если бы этот мюзикл, не дай Бог, провалился или закрылся через несколько месяцев, это был бы непоправимый удар по репутации как нас, продюсеров, так и компании-правообладателя. Поэтому в первую очередь смотрят, в чьи бережные профессиональные руки вверить шедевр, а уж потом обсуждают деньги. Но, безусловно, деньги являются одним из очень важных критериев.
