Эксклюзивное интервью генерального директора компании «Аэрофлот» Виталия Савельева

Business FM: В прессе появилось письмо «Ланты-Тур», которая в числе причин своего банкротства называла и решение «Аэрофлота» отключить ее от системы бронирования. То есть получается, что «Аэрофлот» сыграл определенную роль в этом банкротстве. С вашей точки зрения, что в действительности произошло в отношениях «Ланты-Тур» и «Аэрофлота»?

Виталий Савельев: «Ланта-Тур» является одним из туристических агентов, который пользуется услугами «Аэрофлота», и ситуация, в которую попала «Ланта-Тур», она для нас, как для компании, не нова. В такой же ситуации не так давно была компания «Капитал-Тур», которая осталась нам должна более двух миллионов долларов. И мы списали эти деньги, к сожалению, на убытки. Ситуация с «Ланта-Тур» развивалась следующим образом: компания задолжала нам деньги, что это четко отслеживается нашей финансовой службой. И мы предупредили «Ланта-Тур» за полтора месяца до сокращения нашего предложения по креслам о том, что они должны нам деньги, и должны их возместить. Тогда долг составлял 45 миллионов рублей. «Ланта-Тур» нас заверила, что есть договоренности с банком, что они будут перекредитованы и долги нам погасит. Однако уже в январе, через полтора месяца, мы увидели, что долг только вырос, он стал равен 63 миллионам рублей, и мы, как компания, не имели права дальше продолжать работу с «Ланта-Тур». Да, тогда мы начали сокращать объемы предложений. Такие решения у нас в одиночку никто не принимает, потому что мы понимаем, с чем это связано. Это решение принималось на публичном форуме — это Комитет по рентабельности перевозок, где мы коллегиально решаем вопрос об отключении агента, учитывая ситуацию. Но хочу сразу сказать, что два миллиона долларов, которые нам должна «Ланта-Тур» — те самые 63 миллиона рублей, это минимальный объем. Я не буду называть второго перевозчика, которому та же «Ланта-Тур» должна миллион долларов, а в целом, если судить по информации в СМИ, «Ланта-Тур» должна около 30 миллионов долларов. Это и отели за рубежом, это всевозможные туристические компании, турагенты, которым также не было ничего заплачено.

На мой взгляд, ситуация, которая сегодня сложилась в туристическом бизнесе, связана с тем, что большинство туроператоров демпингуют, чтобы сохранить долю рынка, и за счет этого они себя приводят к убыткам и начинают банкротиться. Почему наши туроператоры говорят, что доходность нашего турбизнеса ниже, чем в Европе, чем в Штатах? Потому что они пытаются за счет демпинга получить пассажиров. Пассажир, конечно, идет на более низкие цены, но тогда получается как раз та пирамида, о которой и говорится, что они за счет денег одних клиентов начинают покрывать долги других клиентов. На каком-то этапе эта пирамида рушится. На мой взгляд, надо нам полностью перестраивать работу в турбизнесе, с туроператорами. Нам нужны глобальные туристические агентства, операторы, которые могут предоставлять услуги пассажирам с гарантией того, что они свои обязательства выполнят. Пока же у нас будут живопыркины, уже применительно к туристическим компаниям, у нас подобные происшествия будут неизбежно повторяться. Поэтому «Ланта-Тур» для нас — это не единственный турагент, который с долгом в 63 миллиона рублей был вынужден оставить «Аэрофлот». И как нам вернутся эти деньги, мы пока не знаем.

— Имел ли отношение к решению в отношении «Ланта-Тур» заместитель генерального директора «Аэрофлота» Калмыков, которого в прессе обвиняют в афилированности с другой туристической компанией — «Санрайз-Тур»? Просто известно, что его жена является генеральным директором этой компании.

— Давайте начнем с «Ланта-Тур». Сегодня на первого заместителя генерального директора Калмыкова пытаются повесить все события. Я не удивлюсь, если узнаю, что часовню 14 века разрушил тоже он. Калмыков не принимает решения, у него нет права принятия решения по отключению того или иного турагента. Это решает Комитет по рентабельности перевозок, где заслушивают доклад финансового директора о том, какая задолженность перед «Аэрофлотом» того или иного агента. Поэтому в данном случае задача как раз коммерческого блока, как можно больше продать мест, он заинтересован, наоборот, в турагенте. И наша задача, задача финансового блока, чтобы эти деньги вернулись к нам, чтобы этот долг не нарастал, чтобы мы не имели потери, о которых я уже говорил. Поэтому Калмыков к отключению «Ланта-Тур» впрямую не имеет никакого отношения.

— В СМИ прошли публикации со ссылками на представителей турбизнеса, в которых с именем Калмыкова связывают льготные условия для «Санрайз-туристик». Это действительно так?

— Поручением совета директоров мы вместе с комитетом по аудиту при совете директоров проводим внутреннее расследование, как «Аэрофлот» взаимодействовал с «Санрайзом». Поэтому что-либо комментировать я не могу. Я могу лишь сказать, что «Санрайз» в «Аэрофлоте» появился не вчера. Компания работает с нами с 2000 года, то есть около 12 лет. Поэтому давайте дождемся тех выводов, которые сделают официальные следственные органы и Комитет по аудиту при совете директоров. Тогда все вместе и обсудим ситуацию, которая сложилась с этой компанией в «Аэрофлоте».

— То есть это вопрос времени?

— Да, это вопрос времени, но я думаю, что это не затянется. У нас туристический бизнес, о котором мы говорим, он в «Аэрофлоте» занимает очень небольшую долю, и доля «Санрайза» в этой доле — она бесконечно мала. Наши основные доходы — они от регулярных перевозок. Поэтому мы покажем все эти цифры, мы расскажем. Я просто хочу немножко выждать, чтобы не мешать следствию.

— Есть система электронных торгов, которая у вас работает. Она может стать гарантией от подозрений, от возникновения подобных ситуаций?

— Мой приход в «Аэрофлот», а это было 10 апреля 2009 года, начался с того, что я издал собственный приказ в развитие 94 ФЗ. Это федеральный закон о государственных закупках. И мы в рамках этого закона перевели все на открытые торги. Мы проводим разные виды торгов, в том числе аукционы, электронные торги. Хочу вам сказать, что общий объем торгов в «Аэрофлоте» сейчас составляет более 30%. Что касается электронных торгов, да, была такая идея. Если вспомнить, что было два года назад, — тогда над нами многие смеялись, высказывали скептические мнения, что мы впервые в истории работы авиакомпаний с турагентами в мире, а не только в России, решили все делать на электронных торгах. Для того, чтобы избежать всевозможных кривотолков о том, что мы можем что-то здесь «подкручивать» или как-то «химичить», мы сразу перешли на площадку «Сбербанка», где мы платим комиссию. То есть мы делимся частью той прибыли, которую зарабатываем, но она абсолютно разумная. Ну, а площадка «Сбербанка» для нас абсолютно нейтральная, где что-либо регулировать мы не можем. Поэтому мы и используем эту площадку. У нас есть опыт работы с туристическими компаниями на электронных торгах, он имеет свои плюсы и минусы, но мы всегда действовали и действуем во взаимодействии с туроператорами. Насколько эта система эффективна и приживется ли она, мы сказать не знаем. Но пока мы проводим эти торги, и мы считаем, что она наиболее публична и открыта.

— Но не все блоки продаются именно через торги, это так?

— Мы на торгах продаем те блоки, где мы считаем, что есть некий скрытый резерв. Если мы заранее видим, что какое-то направление окупаем, то просто терять время на торгах мы не стремимся, потому что на торгах продается то, что, как мы считаем, можно продать за более высокую цену.

В заключение хочу сказать, что где бы я ни работал, я всегда боролся с любыми проявлениями коррупции. Я всегда был за прозрачность во всех отношениях. И все, кто со мной работал, все мои руководители, мои подчиненные об этом знают. Поэтому «Аэрофлот» — это одна из немногих компаний, где приходилось и приходится очень многое зачищать, и мы это делаем три года. Я хочу всем напомнить, что в 2009 году, когда был кризис, мы сократили затраты на 958 миллионов долларов, то есть почти на миллиард долларов. Поэтому мы очень хорошо понимаем, что такое сокращение расходов, учитывая, что авиационный бизнес — он низкодоходный, низкомаржинальный. Поэтому увеличение расходов губительно для любой авиакомпании. Мы были и остаемся на позиции, что все должно быть прозрачно и понятно, тем более, что основным нашим акционером является государство.